Николь весело фыркнула и положила его обратно, сказав милому мужчине, что вернется позже. Когда мы двигались по первому ряду палаток, она держала меня под руку. Здесь было так много людей, что я не знала, что и думать. Я не совсем понимала, чего ожидать от порно-выставки, но до сих пор все сторонние наблюдатели казались обычными ребятами. Я даже заметила несколько кроксов и вздрогнула, вспомнив, что мой доктор носил кроксы, и мне очень сильно не хотелось увидеть бы его здесь.

— Никки, что мне делать, если я увижу кого-то из знакомых? — спросила я.

Знаю, меня не должно волновать, что думают люди. Обычно мне было все равно, но от мысли, что я могу быть поймана на порно-выставке, скажем, моим соседом, другом моей мамы, почтальоном, начальником или просто могла напугать кого-нибудь, кого знала, я чувствовала себя крайне некомфортно. Мы с Николь обсуждали это не реже одного раза в полгода. Мы обвиняли общество в том, что секс считается чем-то грязным и неправильным.

В сексе не было ничего плохого. Нет ничего плохого в мастурбации, минете, анале и тому подобном. Честно говоря, не было ничего плохого ни в чем, связанном с сексом, кроме зоофилии, о которой я даже думать отказывалась. Но я все еще стеснялась, что кто-нибудь меня здесь узнает, и от этого чувствовала себя дерьмово. Я хотела чувствовать себя в безопасности и беспечно, как Николь.

— Что ж, кое-что ты могла бы сделать. Есть такая штука, как взять и поздороваться. Слышала о такой?

Я рассмеялся, когда мы остановились перед очередной палаткой с широким ассортиментом блестящих, желеобразных игрушек, и я поняла, что слегка взвизгнула от возбуждения. Осмотревшись по сторонам, чтобы убедиться, что моя воспитательница из детского сада не стоит поблизости, я наклонилась через стол, чтобы рассмотреть сокровища, расставленные на синем бархате.

После того, как продавщица (и вновь это была симпатичная женщина средних лет, одетая в футболку с надписью «Я люблю Нью-Йорк» и в джинсовые шорты) показала мне фантастический красный колибри (Примеч.: многофункциональный вибратор для клитора) и продала мне еще парочку изысканных атрибутов, мой кошелек полегчал на тридцать долларов. К счастью, я пришла подготовленной к подобному и спрятала нового маленького друга в гигантскую сумочку. Никки в этот момент засмеялась и тоже выгребла тридцать баксов из своего кошелька.

— Они очень симпатичные, — произнес мне в ухо слишком гнусавый голос.

— Э-м-м, — пробормотала я, оборачиваясь, чтобы посмотреть на обладателя такого жуткого голоса, словно он доносился из задницы. Невысокий коренастый мужчина в очках, которые едва держались на его переносице, стоял передо мной со странной ухмылкой на лице.

— Стоит включить его на четвертый режим вибрации, и чувствуешь себя невероятно, — он чуть ли не простонал, закатив глаза и все такое, будто мысленно пережил это приятное воспоминание.

Откуда, черт возьми, этот человек знал, как ощущается четвертый режим вибрации?

Я схватила Николь за предплечье и потащила прочь от палатки настолько быстро, насколько, черт возьми, могла, пока этот мужчина не опомнился. Именно такого человека я ожидала встретить на слете любителей порно. По моей коже пробежали мурашки, когда я попыталась мысленно избавиться от его образа с закатывающимися глазами.

— Подожди, — прошипела Никки, убирая свою покупку в сумочку. — Какого черта это было?

— Вибрация на четвертом режиме, — просто ответила я, и она поморщилась, кивнув.