— Вы пока ужинайте бутербродами, а я расскажу вам, что поведал о вас ваш парень. Иван Игоревич сказал следствию, что вы у него не ночевали, потому что у вас разболелась голова, и именно по этой причине, остались в общежитие. А вот подруга Марина уверена в том, что видела вас в районе девяти вечера возле цокольного этажа. Вы что-то пристально осматривали. И в вашей комнате мы нашли купюру денег, сумма немалая.

Он достает деньги и кидает их на стол.

— Может, вы все же сознаетесь, дадут условный срок. Проблем станет меньше.

От услышанного у меня потемнело в глазах, появился звон в ушах, чтобы не свалиться с кресла я правой рукой зацепилась за край стола. Я нахожусь в каком-то сне. Такого не может быть. Только не в моей жизни.

— Нет, это все неправда, я ночевала у Вани. В семь часов вечера мы пришли к нему домой, посмотрели фильм. В десять часов легли спать, — выпаливаю я.

— Что-то ещё?

— Ему кто-то постоянно звонил и… писал. Он отвечал, что по работе. Он работает в агентстве, проводит встречи для организаторов праздников.

— Что скажете про деньги?

— Деньги — это накопленная сумма за мои подработки организатором в кафе «Эстелла», я после учебы хотела начать свое дело, эту сумму я копила целый год. Вы можете позвонить заведующей кафе и она подтвердит мои слова.

— То есть, вы утверждаете, что Иван и Марина лгут?

— Да, — хриплым голосом отвечаю я.

— Вы понимаете, что это серьезное заявление?

— Понимаю. Но я говорю правду. Тут, я становлюсь увереннее. Я знаю, что права в этой ситуацией я, осталось убедить в этом Царева.

— Может, вы лучше сознаетесь, тогда и у вас и у меня станет меньше проблем?

Он так сильно давил на психику, что я действительно уже готова была признаться в том, чего не делала.

— Можно мы продолжим разговор завтра, я этого больше не выдержу — тихо попросила я.

— Хорошо, только помните, Евгения, здесь вам не детский сад, здесь все по-взрослому…

Он встал и ушел в другую комнату.

А я осталась сидеть в полном отчаянии, с недопитым чаем и покусанным бутербродом…

Глава 4. Максим

Решил переночевать в зале. Зал находился между комнатами и был достаточно просторным. Меня особо привлекали большие спальни. Видимо, по тому, что я со своими родителями жил в огромном трехэтажном особняке, и для нас троих он был, мягко сказать, большим. К уюту и перфекционизму меня приучали с детства. Я рос в строгой семье, где за каждые промашки, прилетало конкретно. Дисциплина и ответственность — вот два критерия, по которому меня воспитывали. И, когда я сказал родителям, что пойду работать в полицию, и перееду от них в маленькую квартирку, они были огорчены этим. Каждодневные звонки родителей и упреки по этому поводу говорят о том, что их недовольство набирает обороты по сей день.

Сейчас я живу отдельно от родителей, в небольшой двухкомнатной квартирке. Было сложно привыкать к маленьким комнатам, но я быстро освоился. А теперь…

А теперь я ночую с обвиняемой девушкой в квартире с ужасным ремонтом и… запахом.

Я прошел к столу, положил на него ноутбук, сел рядом на диван и начал обдумывать, сказанное Евгенией.

Либо она хорошая актриса, либо она действительно не при делах. Тогда получается, что Иван с Мариной недоговаривают. Завтра на допросе нужно выужить с них всю информацию так, как учили нас в армии. А в армии не соскучишься. Нужно быть начеку все 24/7. Заснешь на посту — бег тридцать километров, расскажешь правду об избиении — ты враг на всю жизнь. Дедушки (так называли тех, кто готовился к дембелю) считали себя королями отряда и поступали с новичками так, как им вздумается. Не очень было время, зато есть плюс — нас научили дисциплине и порядку. За это армии отдельное спасибо.