Я не стану вдаваться в детали событий, происшедших в течение нашего продолжительного путешествия до крааля Ситанди, который находится на расстоянии более тысячи миль от Дурбана, у слияния рек Луканга и Калюкве. Последние триста миль нам пришлось проделать пешком и бдительно следить за упряжными животными, так как в этой местности свирепствовала муха цеце, укус которой смертелен для всех животных, за исключением ослов. Мы покинули Дурбан в конце января, и шла уже вторая неделя мая, когда мы расположились лагерем около селения Крааль Ситанди. По пути у нас было немало всевозможных приключений; расскажу лишь об одном.

Как только мы достигли Айнайти – конечного торгового пункта Земли Матабеле, нам пришлось с неописуемым сожалением распрощаться с нашим фургоном. В нашей отличной упряжке из двадцати быков осталось только двенадцать. Первый бык погиб от укуса кобры, трое пали от истощения и недостатка воды, еще один заблудился и пропал, а три остальных издохли, наевшись ядовитых луковиц растений из семейства тюльпановых. Еще несколько быков также полакомились этим зельем, однако нам вовремя удалось спасти их сильным противоядием.

Фургон и упряжка были поручены заботам Гозы и Тома, вполне надежных молодых людей. Попросив почтенного шотландского миссионера, который жил в этих диких местах, присматривать за нашим имуществом, мы в сопровождении Амбопы, Хивы, Вентфогеля и полудюжины носильщиков-кафров отправились дальше пешком, не оставляя намерения осуществить наш безумный замысел.

Помнится, что поначалу мы все были довольно молчаливы. Возможно, каждый думал о том, доведется ли ему вернуться назад; что до меня, то я и вовсе на это не рассчитывал. Некоторое время мы отчужденно шли, словно даже не были знакомы друг с другом. Неожиданно Амбопа, шедший впереди, громко запел. Зулусская песня была о том, как горстка храбрецов, заскучавших от однообразия повседневной жизни, решила отправиться в пустыню, чтобы найти там хоть что-нибудь новое. И – о чудо! – после многих дней тяжкого пути в глубине пустыни им открылась страна, прекраснее которой они еще не видели: там бродили стада тучного скота, кустарники кишели дичью, в селениях было множество юных девушек и соперников, с которыми можно было за них сразиться. Мы приободрились, сочтя выбор именно этой песни нашим слугой добрым знаком.

Амбопа был и впрямь жизнерадостным человеком. Иногда, правда, он ненадолго замыкался, но в остальное время ему была свойственна удивительная способность поддерживать в людях бодрость духа и при этом не терять чувства собственного достоинства. Мы сердечно привязались к нему.

Теперь о самом охотничьем происшествии.

На второй неделе пути нам встретилась необычайно красивая местность. Почва здесь была влажная, в ущельях между высокими холмами росли густой колючий кустарник и множество деревьев мачабель с освежающими желтыми плодами, внутри которых прятались огромные косточки. Плоды этого дерева – любимое лакомство слонов; о присутствии этих великанов свидетельствовали то и дело попадающиеся на глаза следы их ног и остатки сокрушительных слоновьих трапез – многие деревья были поломаны, а порой и вырваны с корнем.

У подножия холма мы увидели пересохшее русло реки, где, однако, уцелели небольшие водоемы, наполненные прозрачной как хрусталь водой, – сюда, судя по следам, наведывалось множество диких животных. Похожая на парк долина окружала место водопоя; повсюду рощицами росли мимозы с плоскими кронами, а среди молчаливого моря кустарника высились стволы деревьев мачабель с блестящей кожистой листвой.