Дэниел посмотрел в сторону рассвета и сфокусировал взгляд на силуэте корабля, едва виднеющегося над портом. Теперь он рассмотрел детали, на которые не обратил внимания раньше: серая краска, двойные надстройки, ощетинившиеся мачтами и антеннами, скошенный бак и мощные обводы корпуса.

– Франсуа еще что-нибудь говорил?

Квентин кивнул:

– Сказал, военные их поймали у берегов Омана, когда они попытались захватить нефтяной танкер. До этого они сидели в бриге.

– Похоже, Франсуа знает все, что происходит в этих местах.

– У него друзей больше, чем шариков в голове, – ухмыльнулся Квентин.

Дэниел громко рассмеялся, представив себе болтливого и рассеянного капитана катамарана «Ла Буссоль», стоявшего на якоре неподалеку. Однако в душе он почувствовал смутное беспокойство. Благодаря патрулям международных военно-морских сил и вооруженным охранным отрядам на торговых судах, за последний год количество пиратских атак значительно уменьшилось. Но пираты до сих пор представляли угрозу от Египта до Индии и Мадагаскара, на огромном участке океана, в который входили и Сейшельские острова. С августа он отслеживал отчеты морских организаций в Лондоне и Дубае, чтобы понять, вызовет ли окончание юго-западного муссона – периода сильных ветров и волнения на море – новую волну морского разбоя, как было в прошлых годах. Но уже два месяца пираты себя не проявляли, нападения происходили редко и в отдаленных районах. Глядя на «Геттисберг», Дэниел ощутил тяжесть ответственности. Жизнь Квентина находилась в его руках. И, чего бы это ни стоило, он привезет сына домой.

– Что-то случилось, пап? – спросил сын, внимательно глядя на него.

– Ничего, – не очень уверенно ответил Дэниел. – Что у нас с запасами? Все в порядке?

Квентин кивнул:

– Вчера все проверил.

– А как насчет проверки системы?

– Сделано. Мотор, генератор, инструменты, радио – все готово к плаванию.

– А курс?

– Два раза проложил. За бухтой сворачиваем по южному проливу, обходя мели возле островов Аноним и Ра. За аэропортом поворачиваем на юг и идем вдоль побережья Маэ до Пуэнт Дю Сюд. Отдалившись от суши, плывем под парусом тысячу миль почти точно на юг до Реюньона.

Дэниел улыбнулся:

– Отличная работа, капитан Джек. Ты забыл только одно.

– Что? – растерялся Квентин.

– Завтрак. Сегодня твоя очередь. Когда вернусь от начальника порта, хочу получить омлет и свежевыжатый сок папайи.

– Вообще-то я собирался подавать «Спэм»[3], – невозмутимо ответил Квентин. – И веджимайт[4] «Ариадна», который мама оставила. Я помню, как ты это любишь. – Он рассмеялся, когда отец бросил в него ручку, после чего исчез в нижней каюте.

– И давай там поживее, – крикнул ему вдогонку Дэниел, беря письмо и открытку. – Снимаемся с якоря в восемь.

* * *

Когда судно покидает бухту, это называется «выйти в открытое море». Это событие вызывало у Дэниела одно и то же чувство на любых широтах – адреналиновый выброс из-за возбуждения и предчувствия опасности. Голубой горизонт манил, как морские рассказы, которые в детстве ему читал отец. Плавание под парусом – приключение, отличное от любого другого, окончательная проверка мужества и силы воли. Риски огромны, но и награды велики.