– Слушание по обвинению, выдвинутому мистером Глассом из пушной компании Скалистых гор против Джона Фицджеральда, рядового армии США, шестой полк, пятый отряд. Мистер Гласс утверждает, что рядовой Фицджеральд, в бытность его траппером пушной компании Скалистых гор, похитил у мистера Гласса винтовку, нож и другое личное имущество. Если обвинение будет признано справедливым, мистера Фицджеральда ожидает приговор военного суда и тюремное заключение сроком на десять лет.

По толпе пронесся шепот; майор Констебл ударил молоточком по столу, прекращая шум.

– Потерпевший, пройдите к суду.

Гласс, не поняв, вскинул глаза на майора, тот метнул в него раздраженный взгляд и жестом велел стать перед столом.

Лейтенант Аскитцен уже ждал его с Библией.

– Поднимите правую руку, – велел он Глассу. – Клянетесь ли вы говорить правду и только правду?

Гласс кивнул и сказал «да» ненавистным тихим голосом, с которым ничего не мог поделать.

– Мистер Гласс, слышали ли вы обвинения? – спросил Констебл.

– Да.

– Они верны?

– Да.

– Желаете ли вы сделать заявление для суда?

Гласс помедлил. Официальность процедуры сбивала его с толку, он не ожидал увидеть в зале сотню зрителей. И если Констебл командует фортом – то что ему до счетов между Глассом и Фицджеральдом? Это их личное дело, а не развлечение для чванливого офицера и сотни солдат.

– Мистер Гласс, желаете ли вы обратиться к суду?

– Я вчера вам рассказал, как все вышло. На реке Гранд на меня напал гризли, Фицджеральда и парня по имени Бриджер оставили за мной ухаживать. Они меня бросили. За это я их не виню. Но они меня еще и ограбили. Взяли винтовку, нож, даже огниво. Взяли то, что мне помогло бы выжить.

– Вы утверждаете, что это ваше оружие? – Майор достал из-за стола кентуккскую винтовку.

– Да, это моя винтовка.

– Можете ли вы назвать особые приметы?

Глассу кровь бросилась в лицо: с какой стати его допрашивают?.. Он перевел дух, пытаясь успокоиться.

– На стволе выгравировано имя изготовителя: Якоб Анштадт, Кутцтаун, Пенсильвания.

Майор, водрузив на нос очки, оглядел ствол винтовки и прочел вслух:

– Якоб Анштадт, Кутцтаун, Пенсильвания.

По залу вновь пробежал шепот.

– Желаете ли что-нибудь добавить, мистер Гласс?

Гласс отрицательно качнул головой.

– Можете идти.

Гласс вернулся на свое место напротив Фицджеральда.

Майор продолжал:

– Лейтенант Аскитцен, приведите обвиняемого к присяге.

Аскитцен подошел к перегородке, за которой сидел Фицджеральд. Тот поднял руку к Библии, кандалы жалобно звякнули, полился звучный голос, произносящий торжественные слова.

Майор Констебл откинулся на стуле.

– Рядовой Фицджеральд, вы слышали обвинения, выдвинутые мистером Глассом. Что вы можете ответить?

– Благодарю за возможность защитить себя, ваша чес… то есть майор Констебл. – Умело ввернутая оговорка явно польстила майору, Фицджеральд продолжил: – Вы, вероятно, ожидаете, что я назову Хью Гласса лжецом, однако я не собираюсь этого делать.

Констебл, не скрывая любопытства, подался вперед. Гласс силился угадать, что задумал Фицджеральд.

– Я знаю Хью Гласса как прекрасного человека, которого уважают в отряде. Подозреваю, что Хью Гласс в самом деле верит в истинность того, что рассказал. Дело в том, сэр, что он верит и в истинность многих событий, которые никогда не происходили. Перед тем как мы его оставили, он двое суток бредил, а в тот день у него был сильный приступ лихорадки – даже предсмертный пот, как мы решили. Он стонал и кричал, наверное, от боли. И мне было жаль, что помочь ему больше нечем.

– А чем вы ему помогли?

– Я не лекарь, сэр, но я старался как мог. Я сделал припарки на горло и на спину. Сварил бульон и попробовал напоить им Хью – горло у него было разодрано, он не мог глотать и говорить.