Я побежал в кухню; спичек в кармане не оказалось, пришлось пробираться наощупь. Мы столкнулись на лестнице, когда я поднимался, а Кора спускалась. Она опять вскрикнула.

– Тише ты, ради бога! Ты сделала?

– Да, только свет погас, и я не успела подержать его под водой.

– Нужно его спасать! Здесь был коп, он видел лестницу!

– Позвонить доктору?

– Звони, а я его вытащу.

Она спустилась, я поднялся. Вошел в ванную. Ник лежал в воде, но голова была снаружи. Я принялся его вытаскивать. Вот уж я попотел: он был весь в мыле, скользкий. Мне пришлось даже в ванну залезть.

Кора тем временем говорила с телефонисткой. С доктором ее не соединили. Соединили с полицией.

Я наконец поднял Ника, примостил на край ванны. Потом сам вылез, перенес его в спальню и уложил на кровать.

Пришла Кора, мы отыскали спички и зажгли свечу. Занялись Ником. Я обмотал ему голову мокрым полотенцем, а Кора стала растирать руки и ноги.

– Мне сказали – нам вызовут «Скорую».

– Хорошо. Он понял, что это ты его?

– Не знаю.

– Ты подошла сзади?

– Кажется, да. Потом стало темно, и я не знала, в чем дело. Что ты сделал со светом?

– Ничего. Пробки полетели.

– Фрэнк… Хорошо бы он так и не очнулся.

– Он должен очнуться! Если он умрет – нам конец. Говорю же тебе – коп видел лестницу. Если Ник умрет, будет ясно, почему. Стоит ему умереть – нас посадят.

– Вдруг он меня заметил? Что он скажет, когда придет в себя?

– Может, и не заметил. Нужно придумать объяснение. Ты была в ванной, вдруг потух свет, и ты слышала, как Ник поскользнулся и упал, а когда ты его позвала – не ответил. Вот так. И неважно, что он скажет, стой на своем. Ему померещилось – и все!

– Где же носит эту «Скорую»?

– Приедут.

* * *

Приехала «Скорая», Ника уложили на носилки, сунули в машину. Кора поехала с ним, я – следом, на машине.

На полпути в Глендейл нам попался коп; он пристроился впереди «Скорой». Они неслись на всех парах, и я приотстал. Когда подъехал, Ника выгружали из машины под присмотром копа. Коп вдруг замер и уставился на меня. Это был тот самый!

Ника завезли внутрь, уложили на каталку и повезли в операционную. Мы с Корой ждали в холле. Подошла сестра, села рядом. Потом явился коп, и с ним еще сержант. Они с меня глаз не сводили. Кора рассказывала сестре, как все произошло.

– Я была там, в ванной, зашла взять полотенце, и вдруг щелчок, как будто выстрелили, – и свет погас. Ник упал – я слышала. Он перед этим как раз начал вставать, собирался включить душ. Я его зову – он не отвечает, а вокруг темнота, ничего не видно, и непонятно, что случилось. Я подумала, его током ударило. Потом Фрэнк услышал, как я кричу, и пришел, вытащил его, а я вызвала «Скорую». Не знаю, что бы я делала, не приедь они так быстро.

– На ночные вызовы они всегда торопятся.

– Я очень боюсь, что он сильно расшибся.

– Вряд ли. У нас теперь есть рентген, и по снимкам сразу будет видно. Вряд ли он сильно пострадал.

– Господи, хоть бы нет!

Копы молчали. Просто сидели рядом и смотрели.

Потом выкатили Ника; голова у него вся была забинтована. Его завезли в лифт, мы двинули за ним – Кора, я, сестра и копы. Ника подняли на этаж и отвезли в палату. И мы все тоже туда вошли. Стульев там было мало, и пока Ника укладывали, сестра принесла еще несколько. Мы уселись. Кто-то заговорил, но сестра велела соблюдать тишину.

Пришел доктор, осмотрел Ника и ушел. А мы все сидели и сидели. Пришла сестра – проверить, как там Ник.

– Похоже, приходит в себя.

Кора взглянула на меня, а я быстро отвернулся. Копы подались вперед – послушать, что скажет Ник. Он открыл глаза.

– Тебе лучше?

Он не ответил. Остальные тоже молчали.

Было так тихо, что я слышал, как кровь стучит в ушах.