– Знаешь, чего мне больше всего хотелось, когда свет погас? Чтобы ты пришел. И чувствовала я себя никак не хищницей, а маленькой девочкой, которая боится темноты.

– Ну я ведь и пришел, так?

– Обожаю тебя. Если бы не ты, не знаю, что бы с нами было.

– Все ведь сошло гладко? Насчет того, что он поскользнулся?

– Он и сам поверил.

– Мне только дай шанс, с копами я всегда умел разговаривать. Нужно придумать хорошую историю – и готово дело. Чтобы не осталось вопросов, и притом быть как можно ближе к правде. Я их знаю. Много раз с ними бодался.

– Ты нас выручил. И всегда готов меня выручить, правда, Фрэнк?

– Мне никто еще не был так дорог…

– Кажется, я все-таки не хочу быть хищницей.

– Ты – моя малышка.

– Да, твоя глупенькая малышка. Ладно, Фрэнк. Теперь я буду тебя слушаться. Ты будешь мозгом, а я буду действовать. Я могу, причем хорошо. Мы отлично поладим.

– Конечно.

– Не пора ли нам спать?

– А ты сможешь уснуть?

– Мы впервые спим в одной постели.

– Ты рада?

– Счастлива, просто счастлива.

– Ну, поцелуй меня перед сном.

– Как здорово, что я могу поцеловать тебя перед сном.

* * *

Утром нас разбудил телефонный звонок. Кора ответила, а потом вернулась ко мне, глаза у нее сияли.

– Угадай, что?

– Что?

– У Ника трещина в черепе. Он там останется, наверное, на целую неделю. Мы опять сможем спать вместе.

– Иди ко мне.

– Не сейчас. Нужно вставать. Пора открываться.

– Иди сюда, а то получишь тумака.

– Ах ты, паршивец!

* * *

То была счастливая неделя. После обеда Кора ездила в больницу, остальное время мы проводили вместе. Мы почти не закрывались, работали не покладая рук – и зарабатывали. Самым удачным оказался день, когда на трех автобусах прикатила сотня школьников, которые набрали кучу съестного для пикника, но мы и без того наварили немало. И можете мне поверить, кассовый аппарат работой не слишком нагружали.

Один раз я поехал с Корой, и когда она вышла из больницы, мы рванули на пляж. Там она надела желтый купальник и красную шапочку, и когда появилась в таком виде, я ее даже не сразу узнал. Она была как девочка. Только тогда до меня дошло, какая она еще молодая. Мы резвились на песке, потом отплыли от берега и качались на волнах. Мне нравилось лежать головой к волнам, а ей – ногами. Мы держались за руки. Я смотрел в небо. Кроме него, ничего не было. Я подумал о боге.

* * *

– Фрэнк!

– А?

– Он завтра возвращается. Ты понимаешь, что это значит?

– Понимаю.

– Теперь мне придется спать с ним, а не с тобой.

– Ну да… если только мы не уберемся отсюда до его возвращения.

– Я надеялась это услышать.

– Только ты, я и дорога.

– Ты, я и дорога…

– Просто двое бродяг.

– Зато мы будем вместе.

– Именно. Мы будем вместе.

* * *

На следующее утро мы стали собираться. Точнее, собиралась Кора. Я купил себе костюм – ну и теперь надел его, вот и все сборы. Кора складывала вещи в шляпную коробку. Закончив, протянула ее мне.

– Положи в машину, ладно?

– В машину?

– Мы разве не на машине поедем?

– Если не хотим провести первую же ночь в кутузке – лучше не стоит. Украсть у человека жену – еще куда ни шло, а вот украсть машину – уголовное дело.

– Ясно.

Мы вышли. До автобусной остановки было две мили, и нам пришлось искать попутку. Всякий раз, как проезжал автомобиль, мы застывали с поднятыми руками – на манер фигуры индейца перед табачной лавкой, – но никто не останавливался. Один мужчина легко поймает попутку, да и женщина тоже – если у нее хватит дурости туда сесть, – однако мужчина и женщина вдвоем шансов не имеют.

Когда мимо проскочило десятка два машин, Кора остановилась. Мы прошли где-то четверть мили.

– Фрэнк, я больше не могу.

– В чем дело?

– В этой дороге.