– Не херня, ирландец, – возражает Зеб. – Я сказал über. А с über не выёживаются, это наш код.

Вообще-то я не расстраиваюсь, когда не знакомая мне лично дама, хотя бы и родом из Ирландии, слетает с катушек, но мое собственное благоденствие сильно зависит от того, достаточно ли жива миссис Мэдден, чтобы раз в неделю звонить сыну.

Вот в чем тут штука: Майк Мэдден, возлюбленный сын, – большая рыба в нашем крохотном прудике, а под большой рыбой я подразумеваю самого свирепого жопиного сына-гангстера в нашем тихом городишке. Майк заправляет всей шпаной из клуба «Медное кольцо» на центральной улице Клойстерса. У него где-то с дюжину хулиганов с излишком оружия и дефицитом школьных аттестатов, и все так и рвутся поржать над ирландскими анекдотами Майка и причинить увечья всякому, кто бросит разводной ключ в машину Мэддена. Он и в самом деле смехотворен, этот кельтский хрен липовый с его ойрландскими переливами напрямки с «Тихого человека»[5]. В войсках я навидался хлопцев вроде него; полководцы районного масштаба с манией власти, не отличающие кулаков от мозгов, но долго сохранять корону им не удавалось ни разу. Неизменно выносило на поверхность очередного крутого типа с мерзким норовом и АК под кителем. Но Майк здесь, в Клойстерсе, попал в питательную среду, потому что уж больно городишко мелкотравчатый, чтобы хоть какой уважающий себя супостат сунул сюда рыло. Майк не так богат баблом, как прочие боссы, зато и не выбегает на стрелку неделя через вторую. Плюс к тому он может трепать языком с утра до вечера, и никто и шепнуть не посмеет: «Ой, бараться-всраться!»

Никто, кроме меня.

У нас с Майком в прошлом году был междусобойчик по поводу небольших фатальных трений, возникших у меня с его подручником. Зеб был тоже замешан, что пришлось всем участникам против шерсти. В результате я был вынужден попросить одного из своих ирландских сослуживцев изобразить вооруженного до зубов гнома в саду его мамаши в Балливалу, только чтобы гарантировать, что мы с Зебом продолжим вдыхать воздух округа Эссекс.

Источая угрозы матери этого типа, я чувствовал, как частичка моей души увядает. Ниже этого я не ползал, но никакого другого способа выпутаться не видел. Каждый день с той поры, как заключил эту сделку, я честно верил, что часть радиоактивных осадков от сделки с дьяволом заключается в том, что ты перестраиваешься по его образу и подобию. Были времена, когда выставлять на кон угрозы матери субъекта было немыслимо ни при каких обстоятельствах, особенно учитывая, через что пришлось пройти моей собственной маме.

«Я бы нипочем не исполнил эту угрозу, – твердил я себе что ни день. – Я не настолько плох».

Может, я сумею выкарабкаться и стать таким же, как был. Может, с Софией, лежащей обок меня в кровати с волосами, подсвеченными нимбом утреннего солнца…

Послушайте меня. Вещаю, прям как Селин Дион на корабле.

Как бы то ни было…

Ирландец Майк Мэдден обещал не выпускать кишки Зебулону и мне лишь до той поры, пока жива его мамочка, а вернее, обещал прикончить нас, как только его мамаша отправится на тот свет. Подоплека, как таковая, не важна. По сути, теперь, когда его мамаша почила, этот тип Майк привяжет нас с Зебом к бочке со спущенными штанами и полупинтой «Кей-Уай Джелли», трясущейся у него на ладони.

Метафорической смазкой.

Надеюсь.

По поводу этого последнего оборота мнение у меня неоднозначное. Я ощущаю знакомое утомление мозгов, возникающее, когда меня опять швыряет в бурлящий котел боя, но еще я самую крохотку чувствую облегчение, что миссис Мэдден померла и мне не придется ничего предпринимать по этому поводу. Во всяком случае, я надеюсь, что мне не придется ничего предпринимать по этому поводу. Уж лучше позвоню своему гному, когда перепадет минутка, потому что мой бывший сослуживец, приглядывавший за миссис Мэдден, славится своими упредительными ударами. Может, капралу Томми Флетчеру просто осточертело приглядывать за ней.

Я слышу голос Зеба в ухе: