Все молчали, переводя взгляд с Азар на Фирузу, с Фирузы снова на Азар. Первой не выдержала Марзия со спящей Недой на руках: она расхохоталась, и смех ее потряс стены камеры, словно ружейный выстрел. Все смотрели на нее в изумлении. А Марзия смеялась и не могла остановиться, и смех ее, точно запал, взрывающий одну гранату за другой, заразил остальных. Теперь хохотали все – хохотали без умолку.

– Почему вы смеетесь? – спросила Фируза, ощупывая свои волосы.

– Не совсем аккуратно получилось, – тоже хихикая, объяснила Азар. Есть там зеркало или нет, а лучше сказать правду. – Зато у тебя теперь очень модный вид!

– Что?

Фируза резко повернулась к Азар, вскочила на ноги. Ноздри ее раздувались, расширенные глаза казались больше обычного.

– Что ты сделала? Что ты со мной сделала?! – завопила она, хватая Азар за плечи и встряхивая.

Азар замерла, чувствуя, как кровь приливает к лицу. Замер и смех. Женщины переглядывались, и теперь в их глазах плескалась тревога. Азар открыла рот, чтобы успокоить Фирузу – сама не зная, чем.

В этот момент к ним торопливо подскочила Париса, положила руку Фирузе на плечо.

– Успокойся, Фирузи. Ничего страшного не случилось. Отпусти ее.

Но Фируза не отпускала Азар – тяжело дыша, смотрела ей в глаза, и Азар чувствовала на лице ее горячее дыхание.

– Отпусти ее! – повторила Париса.

– Просто вышло чуть-чуть неровно, – пробормотала Азар, отступая на шаг. Ножницы она держала так, словно собиралась прорезать себе ими путь прочь из душевой. – Надо было сначала расплести косу. Извини.

С гневным, раскрасневшимся лицом Фируза отпустила Азар. Глаза ее пылали яростью, почти безумием. Париса убрала руку с ее плеча, но оставалась рядом.

– Прости меня, – напряженно повторила Азар, чувствуя, как пульсирует кровь в горле. Она виновато взглянула на Парису. – Я правда не хотела портить ей прическу!

– Это просто волосы, – негромко ответила Париса. – Отрастут.

Фируза, не слушая их, ощупывала свою голову так, словно пыталась сгладить все неровности. На Азар она больше не смотрела – но, выходя из умывальной, со злобой вырвала ножницы из ее руки.

Наступило молчание. Изможденные женщины в серых одеждах смотрели на Азар с тревогой. С полминуты не слышалось ни звука – лишь из крана размеренно капала вода. Наконец Париса окинула всех взглядом, улыбнулась грустно и вышла следом за Фирузой.

Азар проснулась, как от толчка. Сквозь желтую чадру на окне в камеру сочился серебристый утренний свет, скользил по нагим стенам, падал на тела, свернувшиеся на полу, едва достигал железной, безжалостно и безысходно запертой двери. Азар повернулась на бок, накрыла рукой теплое тельце Неды. Убедившись, что дочка спит и дышит нормально, села. Задержала дыхание, прислушиваясь к ритмичным вдохам-выдохам вокруг. Вгляделась в полумрак, стараясь разглядеть в куче размеренно дышащих теней Фирузу. Что, если Фируза решит ей отплатить? Что, если, улучив удобную минуту, пнет Неду или наступит ей на голову?

С той неудачной стрижки Азар не спала по ночам – не могла забыть свирепый, мстительный взгляд Фирузы. Засыпала она, только убедившись, что и Фируза уже спит. Иногда ей помогали Марзия и Париса – по очереди дежурили возле Неды, чтобы Азар могла урвать несколько часов сна.

Фирузу Азар разглядела в дальнем конце камеры, у самой железной двери. Она лежала под одеялом неподвижно, съежившись, обхватив себя руками; безжизненная поза и откинутая на подушку голова говорили об изнеможении. Словно здоровая молодая женщина превратилась в старуху, которой нужно напрячь все силы, чтобы встать с постели. Это и пугало Азар – изнеможение человека, которому уже ничего не стоит причинить кому-то вред, потому что ему все равно. Непредсказуемое изнеможение души.