– Почему не зажжёшь камин? – ушел от больной темы Леонид.

– Закончились дрова.

Одевая свитер, Лёня зашёл в комнату сына.

– Не спишь, Сашка?

– Нет.

– Тут у папки появилась возможность немного заработать. Что тебе купить? Вот что ты сейчас больше всего хочешь?

– Кушать хочу, папа. Купи покушать.

Лёня в темноте до синевы зажмурил глаза, пальцы вдавились в ладонь.

– Куплю покушать, сынок. Обещаю. Апельсины хочешь? – заставил себя улыбнуться Лёня.

– Да. И сыра хочу. Купишь?

– Да. И сыр тоже куплю, – потрепал по волосам Сашку отец и вышел из детской спальни в гостиную.

Люся сидела в кресле, черным зёвом подвывал камин, наполняя тоской холодную гостиную.

– Я иду. Буду утром. Что купить?

– Купи шоколада и коньяк. Хочу праздника. Очень хочу праздника и тепла. Как раньше. – обняла и поцеловала мужа Люся.

…Приближалось утро, Леня поднимался по лестнице на Торговую. Ныла спина, мышцы рук гудели болью от непривычной для кандидата наук физической нагрузки, на которую согласился бы не каждый грузчик. В руке пакет с апельсинами, сыром, коньяком и шоколадом, купленными в ночном ларьке с сонной продавщицей, в кармане целое состояние в виде тридцати долларов, которых точно хватит до конца февраля. «Что нам ещё с Люсей и Сашкой надо?» – улыбался будущему Леня.

Бах! Темная, с потухшими фонарями Торговая поплыла перед глазами, приближаясь заснеженной мостовой прямо в лицо. Через секунду Леня лежал, покрываясь снежной порошей, вокруг головы желтым нимбом лежали рассыпавшиеся апельсины, а его карманы опустошали шкодливые чужие руки с наколотыми перстнями.

– О! Моня, ты глянь! Да тут нам сутки бухать и на баб хватит, – ощерился гнилыми чифирными зубами бандит.

– Подбери бухло, закусь и пошли на хазу, – прохрипел напарнику Моня.

…Люся сидела в кресле, ожидая мужа, холодом выл тёмный зев камина, навевая беду. За окном ветер кружил позёмкой первый день февраля 1994 года…

Молодой перспективный одесский адвокат Александр Леонидович Чернов вышел из машины и направился к зданию суда. «Я их сделаю сегодня! Я их так сделаю, что в следующий раз, только заслышат обо мне, их будет пробивать дрожь и потеть ладошки. Я выиграю это дело или я не сын Леонида Ивановича Чернова!» – улыбался Сашка. Тут он заметил прижавшуюся к забору пожилую женщину.

– Вам плохо? – взял Сашка женщину за локоть, – да вы голодны! Семен! – позвал адвокат своего водителя.

– Да, Александр Леонидович, – подбежал водитель.

– Посади женщину ко мне в машину. Купи ей поесть. Купи кефир, булочку… Апельсины, сыр… Только не всё сразу давай. Частями. Никогда, никогда люди не должны голодать! Я это навсегда запомнил… Тогда ещё, в феврале 1994-го…

Отрада

Весёлой детской гурьбой со смехом, криками, писками и брызгами выбегаем из моря, падаем животами на песок пляжа «Отрада» и, тяжело дыша, замолкаем. Море монотонно накатывает на песчаный берег ленивой волной, солнце и ветер сушат наши тела и придают им бронзовый оттенок, чуть левее в бухте стоит плавучая городская легенда и мечта всех одесских мальчишек судно «Экватор».

– Саня, а кем ты хочешь быть? – спрашиваю я смуглого кареглазого, больше похожего на цыгана Сашу Хартмана.

– Не знаю… Буденным хочу быть! – смеется Сашка и машет вокруг головы воображаемой шашкой.

– Ой, я тебя умоляю, Саня, какой из тебя Буденный! – смеется с Саши круглолицая зеленоглазая Соня Пинкус. – У тебя ведь морда лысая, безусая.

– Отстань, Сонька! – огрызается Саша. – Усы дело наживное. Главное в седле хорошо держаться.

– Эх, нужно тебе это седло? – удивляется Соня. – А я хочу быть мамой. Моя мама говорит, что это самая лучшая и нужная профессия в мире.

– Ты? Мамой? – удивляется Саша и начинает понарошку, деланно смеяться. – Ой, не могу! Сонька-мама! Ха-ха-ха! Где же ты детей возьмешь, чтобы мамой стать?