Круг тотальной архитектуры - Вальтер Гропиус (2017)

Демократия покоится на взаимодействии двух противоположностей. С одной стороны, она нуждается в разнообразии точек зрения, порожденных интенсивной индивидуальной деятельностью, с другой – в общем знаменателе форм выражения, возникающем из совокупного опыта сменяющих друг друга поколений, постепенно устраняющих случайное в пользу существенного и типического. Какими бы непримиримыми эти две тенденции ни казались, я верю, что их единение может и должно быть достигнуто – иначе нам уготована участь роботов.

Один из судей Верховного суда Соединенных Штатов рассуждал как-то о сущности демократических процедур, и мне было очень интересно узнать, что он определяет их как «в сущности, проблему меры». В своих вердиктах этот судья не опирается на абстрактные понятия добра и зла, но стремится рассматривать каждый случай в его особых обстоятельствах и отношениях, поскольку считает, что прочность общественного устройства важнее всего, а то, что могло бы нанести ему вред сегодня, завтра в изменившихся условиях окажется без таких последствий, и наоборот.

Развить в себе это чувство равновесия – вот к чему каждый из нас должен в своей жизни стремиться. К примеру, когда мы виним технику и науку в искажении прежних представлений о красоте и «хорошей жизни», неплохо бы вспомнить, что не ошеломляющее изобилие механизмов массовой технической продукции определяет ход истории, но инертность или подвижность нашего ума, который управляет – или не управляет – таким развитием. К примеру, наше поколение повинно в ужасах массового жилищного строительства, организованного на кустарной основе и в своем безжизненном единообразии вполне сопоставимого с теми непродуманными блочными конструкциями, с помощью которых тиражируют весь дом, а не составные его части. Это не инструмент не в порядке, а наш ум. Искусство точного знания меры, согласно которой следует сдерживать или поощрять инстинкты, а намерения воплощать в жизнь или, напротив, им препятствовать, кажется уделом немногих мудрецов, в которых мы отчаянно нуждаемся. Ни одному поколению не довелось столкнуться со столь широкой панорамой противоречивых тенденций, и унаследованная нами чрезмерная специализация не слишком-то помогает справляться с ними. Архитектура, которую мы создаем, должна продемонстрировать меру, в которой мы смогли учесть развивающуюся структуру общества, частью каковой и сами являемся, не отрицая ценности личного вклада.

Я хочу сорвать с себя по крайней мере один лживый ярлык, которым был награжден заодно с другими. Не существует такого понятия – «интернациональный стиль», если только не иметь в виду общие технические достижения нашего времени, которые принадлежат интеллектуальному оснащению любой цивилизованной нации, или же тщедушные образцы того, что я называю «прикладной археологией», которые можно обнаружить в архитектуре общественных зданий повсюду – от Москвы до Мадрида и Вашингтона. Стальные или бетонные конструкции, ленточные окна, плиты на консолях или на сваях – это всего лишь внеличностные современные средства, так сказать, сырье, из которого в разных странах можно получить разные архитектурные формы. Сходным образом достижения в сфере конструкций готической эпохи – своды, арки, контрфорсы, пинакли – стали общим интернациональным феноменом. И все же к сколь огромному разнообразию местных средств архитектурной выразительности пришел этот стиль в разных странах!

Что касается моей практики, то, когда я строил свой первый дом в США – собственный дом, я задался целью вобрать в свой замысел те особенности архитектурных традиций Новой Англии, которые считал все еще живыми и отвечающими моим нуждам. Подобное слияние местного духа с современным подходом к проектированию породило дом, который я никогда не построил бы в Европе с ее совершенно иными климатическими, психологическими и техническими условиями.