– У него только мать, работает библиотекаршей в школе, а летом копается на даче. Без особых духовных запросов и не очень наблюдательна. Когда в городе, то большую часть свободного времени проводит за сериалами. Они теперь – идеальная семья. Впрочем, они и раньше-то особо не общались. Он такой скрытный, сказала мне она, когда я зашел в ее комнату покрутить старенький телевизор – там звук барахлил. Все за компом сидит, говорит. Видимо, он и раньше сидел за компом, когда ему было что скрывать – только с другими целями. А теперь ему скрывать нечего. Прост, как чистый лист. Но из-за былой скрытности мамаша не заметила разницы. Представляешь? Ест с аппетитом, кстати. Все пищевые привычки остались теми же. В одежде, похоже, тоже. Он ведь и раньше особо не следил за модой. Это только с точки зрения НТ он на стадионе был «хорошо одет». Вобщем, маме просто не на что обратить внимание.

– Так ты назвал ему имена, что-то рассказал о них…

– Ровно настолько, чтобы убедиться, что никакого специального содержания в соответствующих коробках у него не лежит. А, ну да, Тася. Есть такая. Как у нее дела? И это все.

– И все-таки – а если он талантливейший лжец? Смотри – он получает твое сообщение, смотрит твою страницу и видит среди френдов меня. Понимает, что ты стучишься не просто так. И решает разыграть комедию.

– Допустить совершенную иллюзию реальности, разумеется, можно. Но, если она абсолютно не отличается от реальности, какой смысл в этом допущении? Просмотри запись еще раз. Я провел у него часа три. Я даже незаметно подглядывал, время от времени выходя от его мамы в туалет. Ничего, пусто! Единственное разнообразие тупой сосредоточенности в компьютере – он иногда отхлебывал своего энергетика. И все. Ну хорошо, предположим, он обманул мою бдительность и играл роль все три часа подряд. Но не слишком ли сложно для такой простой цели? Зачем заманивать меня в дом и рисковать, что я просто с порога, ничего не выясняя, дам ему молотком по голове (почему бы и нет?), когда можно было просто прийти в ваш подъезд и всеми доступными способами удалить из ящика листок. Не знаю – кислотой туда плеснуть. Поджечь ящик, в конце концов. Если бы, предположим, он его сначала оставил, а потом передумал. Но нет – он намеренно оставил улику против самого себя! Единственный разумный вариант: после того, как с ним произошло ЭТО, он не подозревает ни о листке, ни о наших к нему претензиях.

Я еще и еще раз прокручивал запись. Нет, это не Николай. Это место в пространстве, которое он когда-то занимал. Николая больше нет. Он стерт. Кем? Как его найти?

Тем временем Костя снова принял горизонтальное положение. Было уже около полуночи.

– Знаешь, я нашел у него еще кое-что. Декларируется, как записки настоящего Николая. Пока он им был.

Я подскочил.

– Где? Кем декларируется? Почему же ты молчишь?

– Я подозреваю, что ты и в них усомнишься. Разумеется, теоретически это тоже может быть частью огромного подлога, чтобы ввести нас в заблуждение, и т.д. Но, вобщем, смотри.

Костя высунул руку из спальника и снова порылся в клапане рюкзака. На сей раз он извлек планшет, включил его, поводил пальцем по экрану и передал мне. Это был текстовый документ без названия и, похоже, даже без начала. Я принялся читать: