— Возможно, какой-то побочный эффект сурка, — вспоминаю предупреждение Насти и благоразумно держу рот на замке, — добро, медики тебя осмотрят, может чего скажут. А теперь о моих выводах, — Папа вновь встаёт, и Зинаида накрывает его огромный красный кулак своей ладонью, — Почему вы считаете, что у тварей не может быть пособников среди людей? Забыли, что безмозглыми пожирателями мяса являются только те, кто находится на самой низшей ступени — опарыши, как вы их любите называть. Твари, рангом повыше, вполне себе разумны. Учёные предполагают, что тот или та, кто управляет всеми мутантами по уровню разума превосходит самого умного человека. И такому умнику совсем нетрудно найти общий язык с кем-то, кто жаждет денег, власти или просто беспокоится о судьбе заражённых родственников.

— Но, работать на мутантов, против своих же…

В голосе Нади не слышится особой уверенности, и Папа не собирается отвечать. В истории человечества столько случаев предательства, что всех и не упомнить. Даже значительная часть Ветхого Завета посвящена этому прискорбному явлению.

— Но тот, кто работает на тварей должен понимать, — на лице Фёдора сосредоточенность, — В этот раз несомненно возникнет подозрение и начнётся расследование.

— Тут тоже есть варианты, — Папа осторожно снимает руку Зины и принимается ходить по кабинету, — Либо он настолько хорошо законспирирован, что не сомневается в надёжности легенды, либо игра настолько стоила свеч, что с той стороны очень сильно надавили. Второй вариант для нас предпочтительнее, ибо результат проявится скоро, а предатель начнёт нервничать и допустит ошибку.

— Но мы же не можем оставить такую информацию здесь, — спокойно констатирует Зина и отключает интерфейс, — Сектор Б — всего лишь одно, из множества подразделений Управления и далеко не самое главное. Тот же спецсектор стоит в иерархии значительно выше, а жабы определённо играют против нас.

— Егоров — предатель? — полковник задумывается, постукивая пальцами по подоконнику, — Скорее предположил бы, что говнюк имеет свой интерес и тоже пытается отыскать предателя. Кроме того, Пётр способен играть отдельную партию и пока она не завершится, вскрывать карт не станет.

— А время уходит, — замечает Фёдор, — Ещё пара подобных операций и Управление опустеет, а город останется без защиты.

— Что думаешь делать? — интересуется Зинаида, — Ну, кроме как бить ни в чём не повинные стаканы? Станешь рыскать по Управлению и искать предателя?

— Так. Всем отправляться домой и отдыхать, — Папа протягивает руку и получает свою фуражку, — За всё спасибо. А я попытаюсь напрямую к министру. Мы с ним несколько раз общались и вроде бы он — мужик неглупый.

— Да они все неглупые, — фыркает Зина и достаёт портсигар, — Пока дело не касается их задницы. А потом начинается: интересы государственной безопасности, честь мундира и прочая чепуха.

— Остынь и не вмешивайся. Ситуация и так весьма серьёзная, — Папа отправляет фуражку и отдаёт нам честь, — Бойцы, благодарю за доблесть и отвагу, проявленные во время операции.

— Служим России.

Потом Фёдор делает шаг вперёд и кивает на меня.

— Я бы Громова поощрил. За особые заслуги.

— Не стоит, — вяло ворчу я, — созерцая сокращения чёрных щупалец в зелёной мути.

— Стоит! Если бы не твои фокусы, там бы мы и остались.

— За кого ты меня держишь, — бурчит Папа, с которого разом слетает весь пафос, — Естественно. Сейчас, если буду разговаривать с министром, обязательно упомяну и это. Да и вообще, как по мне, парень давно перерос состояние птенчика и заслуживает собственную группу. Ну всё, топайте.

Мы вываливаемся в коридор, причём Надя хлопает по плечу и шепчет в ухо, что если я надумаю уходить, то она напишет рапорт, с просьбой усилить группу нового командира. Говорит она достаточно громко, но Фёдор не обижается. Напротив, командир замечает, что это — дельная мысль и он её полностью поддерживает.