Другая в сажень – летняя,

И вся тут недолга;

Коровы нет, лошадки нет,

Была собака Зудушка,

Был кот – и те ушли.

Спать уложив родителя,

Взялся за книгу Саввушка,

А Грише не сиделося,

Ушел в поля, в луга.

У Гриши – кость широкая,

Но сильно исхудалое

Лицо – их недокармливал

Хапуга-эконом.

Григорий в семинарии

В час ночи просыпается

И уж потом до солнышка

Не спит – ждет жадно ситника,

Который выдавался им

Со сбитнем по утрам.

Как ни бедна вахлачина,

Они в ней отъедалися.

Спасибо Власу-крестному

И прочим мужикам!

Платили им молодчики,

По мере сил, работою,

По их делишкам хлопоты

Справляли в городу.

Дьячок хвалился детками,

А чем они питаются —

И думать позабыл.

Он сам был вечно голоден,

Весь тратился на поиски,

Где выпить, где поесть.

И был он нрава легкого,

А будь иного, вряд ли бы

И дожил до седин.

Его хозяйка Домнушка

Была куда заботлива,

Зато и долговечности

Бог не дал ей. Покойница

Всю жизнь о соли думала:

Нет хлеба – у кого-нибудь

Попросит, а за соль

Дать надо деньги чистые,

А их по всей вахлачине,

Сгоняемой на барщину,

По году гроша не было!

Вахлак тянул «Голодную»

И без соли – приправленный

Корою – хлеб жевал.

И то уж благо: с Домною

Делился им; младенцами

Давно в земле истлели бы

Ее родные деточки,

Не будь рука вахлацкая

Щедра, чем Бог послал.

Батрачка безответная

На каждого, кто чем-нибудь

Помог ей в черный день,

Всю жизнь о соли думала,

О соли пела Домнушка —

Стирала ли, косила ли,

Баюкала ли Гришеньку,

Любимого сынка.

Как сжалось сердце мальчика,

Когда крестьянки вспомнили

И спели песню Домнину

(Прозвал ее «Соленою»

Находчивый вахлак).

Соленая

Никто как Бог!

Не ест, не пьет

Меньшой сынок,

Гляди – умрет!

Дала кусок,

Дала другой —

Не ест, кричит:

«Посыпь сольцой!»

А соли нет,

Хоть бы щепоть!

«Посыпь мукой», —

Шепнул Господь.

Раз-два куснул,

Скривил роток.

«Соли еще!» —

Кричит сынок.

Опять мукой…

А на кусок

Слеза рекой!

Поел сынок!

Хвалилась мать —

Сынка спасла…

Знать, солона

Слеза была!..

Запомнил Гриша песенку

И голосом молитвенным

Тихонько в семинарии,

Где было темно, холодно,

Угрюмо, строго, голодно,

Певал – тужил о матушке

И обо всей вахлачине,

Кормилице своей.

И скоро в сердце мальчика

С любовью к бедной матери

Любовь ко всей вахлачине

Слилась, – и лет пятнадцати

Григорий твердо знал уже,

Кому отдаст всю жизнь свою

И за кого умрет.

Довольно демон ярости

Летал с мечом карающим

Над русскою землей.

Довольно рабство тяжкое

Одни пути лукавые

Открытыми, влекущими

Держало на Руси!

Над Русью оживающей

Святая песня слышится,

То ангел милосердия,

Незримо пролетающий

Над нею, души сильные

Зовет на честный путь.

Средь мира дольного [110]

Для сердца вольного

Есть два пути.

Взвесь силу гордую,

Взвесь волю твердую:

Каким идти?

Одна просторная —

Дорога торная,

Страстей раба,

По ней громадная,

К соблазну жадная,

Идет толпа.

О жизни искренней,