Внезапно раздались выстрелы, и время замедлило свой бег. В эту долю секунды я представила муки и отчаяние моей матери из-за неожиданного исчезновения ее дочери. Я подумала, как это бессмысленно, что я умру в этот момент и исчезну из жизни такой молодой. Я не была готова умереть. Затем пуля врезалась в мое тело, но я не могла сказать, куда именно. В мгновение ока я закинула сумку за спину и бросилась в канаву, где, затаив дыхание, стала лежать совершенно неподвижно. Я услышала, как мужчины направились ко мне. Чувствуя их присутствие и в полной уверенности, что сейчас они меня убьют, я закричала во всю глотку. Крик за жизнь. Я почувствовала, как их руки схватили меня за запястье, чтобы снять часы, а затем услышала, как они убежали, оставив умирать нас обоих.

Я думала, что меня ранили в живот, и крепко держала себя руками, уверенная в своей неминуемой смерти, пока не поняла, что кровь течет из моего бедра. Я подполза к Рамешу и увидела, что он ранен в лоб. Вокруг него были кровь, кости, мозги и волосы. Он едва дышал, а я лихорадочно пыталась придумать, как ему помочь. Через несколько минут мимо проехал фермер на велосипеде, решительно усадил меня позади него и вывел на главную дорогу. Мне было жарко, нога горела, и я боялась, что бандиты будут поджидать меня в ближайших кустах, чтобы снова в меня выстрелить. Оказавшись на главной дороге, мой спаситель остановил машину, которая отвезла меня в ближайшую больницу. Меня бросили в операционную, и как только врач начал извлекать пулю из моей ноги, мой индийский друг был доставлен в ту же палату и умер прямо рядом со мной.

Через несколько дней начальник полиции доложил, что они нашли кое-что из наших украденных вещей. Он попросил меня прийти посмотреть на возможных подозреваемых и опознать того, кто стрелял в нас. Я вошла в комнату, у стены напротив меня стояли шестеро мужчин. Я видела их, а они видели меня. Я внимательно посмотрела на каждого из них. Потом я заметила того, кто стрелял в меня; его образ отпечатался в моем сознании. Мои глаза задержались, и я перешла к следующему мужчине. Я посмотрела на каждого из них и снова посмотрела в глаза нападавшему. Я увидела в его глазах отчаяние и страх и в этот момент поняла, что мое слово определит его жизнь или смерть. Я представила себе его мать и семью. Я думала о том, что у меня впереди целая жизнь. Я не хотела нести бремя его смерти на своей душе. Я не хотела продолжать страдать. Что-то внутри меня смягчилось, и я покачала головой. Я не назвала его имени.

Когда позже я вернулась домой в Европу, у меня начали возникать глубокие экзистенциальные вопросы.

У меня небыло гнева, а скорее в глубокая печаль. Как могли молодые люди, которые убили Рамеша и чуть не убили меня, не видеть в нас людей? В одно мгновение они украли жизнь моего друга и навсегда изменили мою. Это было так быстро и бессмысленно. Я почувствовала себя убитой горем, представив себе, как эти молодые люди были безразличны к человеческой жизни. В то же время я понимала, как хрупка жизнь. Трагедия в Таиланде пробудила меня от транса бесцельного блуждания. Я спрашивала себя, как лучше всего провести мое драгоценное человеческое существование? Меня переполняло чувство бесстрашной решимости, стремления к осмысленной и полноценной жизни.

Следующие два года я прожила в Швейцарии, восстанавливая силы после путешествий, работая в ресторане, а когда моя нога зажила, вернулась к изучению современного танца. За это время я познакомилась с квалифицированным физиотерапевтом, который помог мне вылечить хроническую боль в спине, вызванную детским сколиозом. Вдохновленная его мастерством, я решила изучить это ремесло. Некоторые мои друзья-танцовщицы, живущие в Калифорнии, рассказывали мне, что в Сан-Франциско есть много школ массажа, и, стремясь создать новую жизнь для себя, я скопила деньги, собрала чемоданы и отправилась на другой конец света.