Внимательно оглядываюсь, слышу приближающуюся сирену, голоса, шаги. Пытаюсь присмотреться, что происходит в дальних кустах — ничего. Вспоминаю симптомы шока. Выставляю парализатор с криком «не подходите!», насчитываю семерых — двое из местной охраны и пять полицейских, почти все женщины. Даю себя уговорить, судорожно отнекиваюсь от успокоительного, повторяю как заведённая «я не люблю крови» и «мне нужно к госпоже Кларне». Бессвязно рассказываю, что смотрела с рабом на озеро, вообще-то нас много было, не знаю, когда все разбежались, мы только вышли, а тут это животное. И вон там в кустах что-то шевелилось.

О том, что Свелла с Олинкой в воду свалились, оказывается, уже известно, хоть в чём-то повезло. Двое надевают на застывшую лео-пуму ошейник с поводком и цепной намордник, грузят на специальную платформу, увозят. Наверное, к машине. Судя по обрывкам разговоров, сегодня во время соревнований сбежала лео-пума. Арена как раз недалеко, там случился какой-то то ли сбой, то ли недосмотр. Уже почти не слышу. Ещё одна полицайша кудахчет вокруг меня, разыгрываю заторможенную фазу. Пялюсь на Антера, стараюсь не пропустить и то, что о нём говорят. Две сканируют его походным медиком: рука в ужасном состоянии, срочно лечить, перелом четырёх ребер, внутренние органы ушиблены, но не повреждены.

— Что вколоть, — интересуется та, которая держит медика, — снотворное или обезболивающее со стимулятором? Вам сразу полечить, или поедете по страховке?

— Ничего! — огрызаюсь. Антер чуть приоткрывает глаза, не знаю, видит ли меня, хочу схватить за руку, но приходится отыгрывать очередную ненормальную роль. — Дайте мне носилки, не собираюсь я здесь задерживаться! Мне нужно к госпоже Кларне!

— Скажите, куда позвонить, и мы её вызовем… — начинает одна, перебиваю:

— Нет, я еду!

— Вы можете его оставить…

— Я приказала погрузить его в машину! Это так сложно исполнить?! Потерпит, у нас сегодня наказание по плану! И нет у меня никакой страховки на раба! Дома медиком залечу…

— Медиком не обойдётесь, а антибиотик лучше сразу же… — всё пытается вразумить полицайша, злюсь:

— Не ваше дело! Сгрузите мне его в машину, дальше я сама разберусь!

Делаю такую улыбку, чтобы решили, будто мне хочется немного поразвлечься с беззащитным, наконец-то отстают. Видимо, решают, что лечение будет очень увлекательной игрой, переглядываются понимающе. Мол, аристократка, всё с ней ясно.

Разворачивают рулон гравитационных носилок, не слишком осторожно сгружают на них Антера. Чуть постанывает, сжимает здоровый кулак. Правый распух и пальцы не шевелятся. У спуска с горы ждёт небольшая музейная машинка, на ней быстро довозят до выхода.

Похоже, дело завели, вроде бы просто вопросы задают, а узнаю в них самый настоящий допрос. Отвечаю, словно не задумываясь. Даже с Антера что-то пытаются выжать. Открывает глаза, облизывает сухие губы, отвечает. Нервно напрягаюсь каждый раз, но расхождений нет: говорит тихо, коротко и по существу.

Отмечаю, что гравицикл Лайлы отсутствует, в душе шевелится чувство ответственности, но заставляю его заткнуться. Лайла пошла по собственному желанию, я не приказывала — только предложила. Сказала ей, что в любой момент может возвращаться в номер. Она не обязана была никому подчиняться. Вспоминаю Антера, только-только попавшего ко мне, понимаю, что чёртову рабскую психологию так просто не исправить, но, во всяком случае, пульт у меня. Случайно забыть на поясе, что ли? Пожалуй, слишком рискованно, могут счесть опасным. Придётся тащить её с собой?