Ложиться в роддом заранее Маруся не пожелала, категорически. Михаилу еле-еле удалось уговорить ее на госпитализацию за три дня до предполагаемого срока. Завтра! Они поедут в роддом уже завтра. В последнюю неделю он ощущал себя, как на пороховой бочке, «рвануть» могло в любой момент.

— У тебя будет не меньше двенадцати часов, чтобы меня довезти, — отмахивалась Маруся.

Хорошо, коли так! А если, к примеру, стремительные роды? Михаил не желал пускать все на самотек и к Марусиным родам подготовился основательно. Он изучил все, что полагалось знать молодому отцу, да и матери тоже, постоянно штудировал книги, статьи и форумы в интернете. И даже запасся всем необходимым, несмотря на протесты Маруси, что «заранее ничего покупать нельзя». Тут уж он проявил стойкость и упрямство.

— Мы не в городе живем, а в деревне, я один ничего не успею приготовить к твоему возвращению, — доказывал он. — Поехали в город, поживем там, пока…

Договорить Маруся не давала, ее резкое «нет» ставило точку в споре, который повторялся все чаще и чаще. В итоге она согласилась на компромисс: остаться жить в деревне и готовить приданое ребенку.

Михаил прикрутил гирлянду к перилам и вернулся в дом, стряхнув с шапки и куртки налипший снег. Маруся сидела у печки в кресле-качалке, на коленях у нее пригрелся Масяня. Лорд лежал на коврике у дивана, Дуся — на книжной полке. Идиллия.

Утром Маруся напекла пирогов, сейчас он заварит липовый чай, сядет рядом с любимой женщиной…

— На дворе метет, однако, — сказал Михаил, подходя к Марусе. Он наклонился и поцеловал ее в макушку. — Как бы завтра добраться до трассы, да не застрять в сугробе.

— Мишенька, ты только не волнуйся…

Ядрена вошь! Да кто ж начинает с такой фразы! Михаил тут же покрылся холодным потом, с тревогой ожидая, отчего ему «не волноваться».

— Я постараюсь, милая. Что ты хотела сказать?

— Ехать в город придется сейчас.

— Что?!

— Схватки начались.

Не паниковать. Не паниковать… Не паниковать, ядрена вошь!

— Одевайся, — бросил Михаил. — Тебе помочь?

— Пожалуй, да…

Никакой паники. Вещи давно собраны, сумка стоит в спальне. Машина заправлена, плюс запасная канистра с бензином в багажнике. Звонок Петровичу, чтобы они с женой присмотрели за хозяйством. Скорее всего, в ближайшие пару дней Михаил домой не вернется.

— Маруся, в Москву или в областную? До областной ближе.

— В Москву, Миша. Схватки регулярные, но терпимые. Только не гони пожалуйста, времени достаточно.

Какое там «не гони»! Михаил и при желании не мог ехать быстрее тридцати километров в час. Темно, снег налипает на стекло, дворники едва справляются. Вьюжит, метет. Внедорожник ползет «по пузо» в снегу.

Досиделись, ядрена вошь!

До трассы они не добрались, встали километрах в пяти от деревни. Намертво встали — ни туда, ни сюда.

— Марусенька, вот теперь ты не волнуйся. — Михаил достал мобильный. На всякий случай он держал в машине и рацию, но если связь есть, то она не понадобится. — Вызываем МЧС, только они нас сейчас откопают.

Никакой паники. В салоне тепло, работает печка. У него есть запас бензина. Они не в глухой тайге, их непременно спасут!

Только вопрос, успеют ли до родов…

— Миша, мне б назад, прилечь.

Никакой паники. Помочь Марусе перебраться на заднее сидение.

— Ой, больно-о-о… А-а-а… А-а-а!

Никакой паники. Держим за руку, массируем точки на пояснице.

— Миша, я рожаю!

Двенадцать часов?! Два! Всего лишь два часа. Ребенок уже рвется в этот мир так стремительно, что Михаил едва успевает подготовить самое необходимое. Ладно, ерунда. Он помогал рожать козам и кошке. Маруся такая же баба!

— Дыши, Маруся, дыши!

— А-а-а! — Долгий пронзительный крик матери.

— А-а! А-а! А-а! — Первый крик новорожденного, во всю силу маленьких легких.

— Мальчик. Маруся, видишь? Мальчик…

— Сын… — выдыхает она.