У него и раньше было ощущение, что тут не все чисто. Он обратил внимание на то, что, когда он прощался с Хрольвюром и собирался пойти домой поужинать, Пальми забыл взять с собой рукопись, но когда вернулся, то обнаружил, что Пальми все же внес туда исправления.

Ульвюр решил не спрашивать об этом Пальми, и еще менее он был склонен говорить что-либо в полиции.

Пальми он искренне сочувствовал.

* * *

Нахмурив брови, Пальми оглянулся, как будто туман Сиглуфьордюра и его сокрушительные метели слепили ему глаза.

Он выглядел напуганным.

Боялся оказаться в тюрьме.

Но это было не главное.

Получить прощение маленького сообщества на краю северного моря было для него важнее; больше всего на свете он хотел иметь возможность смотреть в глаза этим людям, которых он знал столько лет.

* * *

Ари был очень доволен собой и даже горд.

Затем он увидел лицо Пальми, когда тот с опустошенным видом бросил последний взгляд на зрительный зал.

Это казалось поразительно несправедливым: Пальми — в руках закона, а Карл — на свободе.

Ари остановился на мгновение перед выходом — мир все-таки должен быть справедливым!

Идиотская чушь. С самых юных лет он по горькому опыту знал, что справедливость бывает только в сказках.

Глава 45

Сиглуфьордюр, суббота,

24 января 2009 года

Карл решил уехать из города. Добраться до Акюрейри. Устроиться на работу к старому приятелю и остаться там на некоторое время, а потом уже думать, что делать дальше.

Он не очень серьезно отнесся к просьбе Томаса не покидать Сиглуфьордюр. Полагал, что гнаться за ним никто не будет, — до сих пор так и случалось.

Оставил в квартире почти все имущество Линды, взял только самое ценное. Не хотелось таскать с собой много вещей. Дурацкая история вышла с потерей десяти миллионов по страховке. Они очень пригодились бы.

Он никогда не мог понять, почему Линда не уходила от него после всего, что он вытворял. Прощала его раз за разом. Поначалу он покорил ее своим обаянием и, конечно, молчал обо всех своих темных делах в прошлом. У него было ощущение, что она всегда пыталась спасти его. За свою доброту и поплатилась. Ее он, скорее всего, никогда больше не увидит. Врачи сказали, что она не поправится, и он не собирался ехать в Рейкьявик с последним визитом.

Ему, вероятно, придется покинуть страну, и не стоило с этим затягивать. Суд улиц уже признал его виновным.

Автомобиль проезжал тоннель. Карл не оглядывался. В этот проклятый город по доброй воле он не вернется.

* * *

Лейвюр был доволен собой. Публике он, похоже, понравился. И, к его удивлению, он даже наслаждался всеобщим вниманием. Возможно, в следующем спектакле ему снова найдется место на сцене. Он вышел из своей зоны комфорта, и это было хорошо. После спектакля он даже подошел к Анне и пригласил ее на свидание. Она вежливо ему отказала. Ну, по крайней мере, он решился на этот шаг. А завтра он сходит в полицейский участок и официально попросит Томаса и его коллег вернуться к инциденту, в результате которого погиб его брат. Конечно, в глубине души он понимал, что из этого вряд ли что-то выйдет, — прошло слишком много лет. Но он чувствовал, что ему необходимо это сделать, и тогда он мог бы попытаться, действительно попытаться, оставить прошлое позади и жить дальше.

* * *