— Я не хотела обидеть вас, мой господин, — поспешила прервать его Брианна. — Но мои слова могут причинить вам боль… или даже вызвать гнев.

— И ты боишься того, что может последовать за этим гневом?

— Да, мой господин.

Этот резкий ответ вырвался у нее вопреки ее воле. Она боролась, стремясь освободиться из-под власти его пристального взора, опасаясь, что слишком резко, пусть и правдиво, ответила на его вопрос. Но, хотя рука, повернувшая ее лицо к нему, уже давно опустилась, он продолжал удерживать ее взгляд сверкающей глубиной единственного открытого глаза.

Брианна ощутила, что летит в пропасть, что ее затягивает водоворот завораживающего, мерцающего света. Крик застрял в горле, остался только хрип… Святая Матерь, она погибла, душа ее…

С приглушенным проклятием он отвел глаза.

— Я… я… прости меня. Я не собирался… — досада отразилась на его лице. — Клянусь Святой Матерью, я должен научиться управлять этой дьявольской силой!

Принц снова взглянул на нее. Брианна видела глубокое раскаяние на его изможденном и усталом лице. Он вздохнул:

— Ответь на мой вопрос, девушка. Вреда тебе не будет. Я всего лишь хочу узнать, что стало с моим домом и семьей — и плохое, и хорошее. Не старайся щадить меня, опуская что-либо.

Брианна нерешительно улыбнулась:

— Ответ будет таким, как вы сказали: и плохой и хороший. Только с чего начать? Столько всего произошло с вашего отъезда: беды, разрушения, хаос. Но когда это началось, я была совсем маленькой. Мне тогда было три года, и я цеплялась за юбку матери, когда погиб дом Лаэны, когда колдун Морлох начал набирать силу…

Конь резко остановился.

— Дядя Арлен умер?

— Лорд Арлен из дома Лаэтая? Да, мой господин.

Брианна заставила себя взглянуть на него, хотя сердце ее застучало, как молот. Святая Матерь, жесткий блеск его единственного глаза мог бы заморозить души храбрейших! На что же был способен другой глаз, под этой черной повязкой?

— Ладно, девушка, говори! — Голос его тоже стал ледяным. — Мой отец, принц-консорт — соправитель королевы. Ты хочешь сказать, что у него не хватило власти помочь своему брату?

— У какого человека хватит сил бороться с колдуном?

Она бросила на него настороженный взгляд. Обсуждая таких, как он, ступаешь на зыбкую почву. Однако его лицо оставалось невозмутимым.

Брианна глотнула и продолжила:

— Никто не знает почему, хотя шепчутся, что из мести Морлох уничтожил род Лаэны. Лорд Арлен и вся его семья погибли.

— Вся семья? Никого… Никого не осталось? — голос его звучал напряженно и хрипло. — Как? Как они умерли? Не молчи же. Отвечай!

На какое-то мгновение Брианна испытала необъяснимое желание утешить его. Хотя видно было, что он не примет никакого сочувствия и никогда не признается, что страдает, она почувствовала его боль. За неприступной внешностью скрывалось ранимое человеческое сердце. Это открытие ошеломило ее. Как такое может быть? Он обладал Дурным глазом и наверняка был проклят навеки. И все же она ощущала сострадание к нему, и ей казалось, она понимает его.

Она глубоко вздохнула.

— Никто не знает точно, как это произошло, мой господин. Герцога нашли растерзанным каким-то зверем, а герцогиня и все ее дети были задушены. Только одного ребенка нигде не нашли. Ходили слухи, что Морлох вызвал привидение, чтобы уничтожить всю семью. Привидения и не такое могут, а все убийства произошли ночью. Ведь ночь — это время призраков. Слуг разбудил пожар, но к тому времени было уже слишком поздно.

— Значит, мой дядя и его семья мертвы, — повторил он безучастным голосом, — и ты говоришь, что это лишь начало? Какие еще счастливые новости у тебя есть?

Брианна побледнела, но нашла в себе силы продолжать рассказ: