Они быстро поехали в больницу, как только узнали, при этом Бен очень странно себя вел. Он был белее мела и выглядел болезненно. Рик уже был в палате, когда они приехали. Половина его лица была закрыта повязкой, губа разбита, а под глазом наливался фиолетовым фингал. Эйлин то навзрыд плакала, то кричала чуть ли не с пеной у рта, что ей было совсем не свойственно, что засудит того парня, который сделал это. Бен молчал, лишь изредка дотрагиваясь до своей правой щеки, успокаивающе держа Мию за руку. Его рука была мокрой и нереально горячей. В итоге она не выдержала и высвободилась, вытирая мокрую ладонь о джинсы. Когда Эйлин выплеснула весь свой страх и гнев и её отпустило, она пошла искать доктора, оставив Рика под присмотром Бена и Мии.

— Зачем она здесь? — спросил Рик, когда за матерью закрылась дверь, неприязненно глядя на девочку.

— Мия — член нашей семьи, — спокойно ответил ему Бен. — Может уже хватит вести себя так, будто она тебе чужая?

— Она нам никто! — огрызнулся близнец, гневно глядя на брата. — Она нам не семья! Ты это прекрасно знаешь, но продолжаешь утверждать обратное, пытаясь угодить предкам! Жополиз хренов!

— Я действительно считаю Мию своей сестрой, — процедил Бен сквозь зубы.

Мия обратила внимание, как он сжал кулаки, а его лицо покрылось красными пятнами.

— А тебе уже пора взрослеть, ты, … — он резко замолк.

— Ну, кто я? — подначивал его Рик. — Скажи!

Но Бен не продолжил, а просто вышел из палаты с красным лицом, пробубнив себе что-то под нос, оставив Мию наедине с Риком, который почему-то невзлюбил её с самого первого дня.

— Ну, а ты, что встала? — резко спросил он, отчего та вздрогнула. — Беги за своим любимым старшим братиком! Вон он как за тебя заступается! Обозвал родного брата «эгоистичным кретином».

Мия нахмурилась: как он мог услышать, что сказал Бен? Даже она, стоя практически рядом с дверью, не разобрала его слов.

— Мы вместе с самого рождения, но тебе удалось нас поссорить. Ну что, довольна собой?

Она плотно сжала губы, стиснув челюсти. Нет, она не будет плакать при нем! Но слова Рика больно врезались в сердце, и Мия сдерживалась из последних сил, чтобы не разреветься. Почему он так ненавидит её? Она не сделала ему ничего плохого! Почему, когда она ищет с ним общения, он отталкивает её? Приёмные родители, конечно, замечали его холодность, но ничего не делали по этому поводу, ведь Рик не оскорблял её, неохотно, но шёл вместе с ней и братом гулять в качестве сопровождения, покорно улыбался на общих семейных фото, сидя рядом с ней.

Её губы предательски задрожали.

— Реви в другом месте, — устало произнес он, отворачиваясь. — У меня и так голова болит после истерики матери, ещё тебя не хватало.

— Почему ты так?! — выдохнула она вместе со всхлипом и брызнувшими слезами. — Я тебе ничего плохого не сделала! Почему ты ненавидишь меня?!

Парень молчал, не глядя на неё, а она разрыдалась, закрыв лицо руками. Её переполняла обида. Она так испугалась, когда узнала, что его ранили. Всю дорогу сюда она молилась, чтобы он не умер. Воспоминание о смерти матери было еще очень свежо и, несмотря на то, что Рик плохо относился к ней, она не хотела, чтобы с ним что-то случилось. Его семья дала ей понять, что она не одинока, и все, кроме Рика, относились к ней как к своей, и Мия любила его также, как и Бена, и каждый раз расстраивалась, когда он отвергал её, будь то просто разговор или совместная игра. Подумав, что её слезы его только развеселят, она заставила себя успокоится и утерла мокрое лицо рукавом. Рик все еще не глядел на неё, но его лицо приняло странное выражение. Презрение, смешанное со страданием.

— Я р-рада, что с тобой все х-хорошо, — проговорила она с трудом, все еще заикаясь и собираясь уходить. — Я н-надеюсь и буду м-молиться, чтобы ты быстро поп-п-равился.

— Ты врешь…