Удерживая Вигира, медленно прошел мимо них, согнулся, пронося парня сквозь проплавленный проход, и спрыгнул с уступа на каменный пол облицованного камнем зала, полного народу.

– Ширяев?!

Услышав знакомые интонации, я остановил свой взгляд на собственном кураторе и, устало и невесело усмехнувшись, буркнул:

– А что, вы думали увидеть здесь кого-то другого?

Высказать в ответ все, что он обо мне думает, Амнису не дали.

– Тихо! – рявкнул оказавшийся тут же начальник управления. Ему одного взгляда хватило, чтобы понять, в каком состоянии находится парень у меня на руках. – Маги жизни ко мне, и немедленно лекарей сюда!

Еще двое незнакомых инквизиторов тут же протолкались через толпу и принялись шептать над аватаром какие-то поддерживающие заклинания, водя светящимися белым ладонями над телом.

Пол быстро застелили несколькими плащами, позаимствованными у стражей, и я аккуратно уложил парня на них, после чего отошел в сторону, чтобы не мешать лечению.

И вдруг наткнулся на внимательный взгляд старика Дизариуса, что тоже уже прибыл сюда.

Выгнав всех посторонних, мы с начальством отошли обратно к проходу, и там, устало усевшись на край проплавленного проема, я поведал обо всем произошедшем, начиная с самого нашего похода с Ниике к ритуалисту. Меня не торопили, наоборот, я скрупулезно старался припомнить все детали, не упустить ни единой мелочи, потому что их интересовало абсолютно всё.

– Ты понял, что они задумали?! – голос Дизариуса клокотал от еле сдерживаемых ярости и возмущения, когда он посмотрел на Гоула. – Взорвать полгорода! Проклятые нелюди! И почему? Только из-за подозрения, что мы посягнули на их монополию! Тысячу лет прошло, а они до сих пор спят и видят, как нас уничтожить, лишить сил, знаний, превратить в лучшем случае в рабов! Они пришельцы, захватчики. Все поголовно одинаковые, и нет среди них лучше. Мало им того, что они уже получили, нет, им подавай всё.

Старика конкретно так прорвало на почве ярости ко всей этой гномо-эльфийской братии, но тут я был с ним полностью солидарен, потому как успел натерпеться и от одних, и от других. Им не жалко нас? Что ж, а мне не жалко их. Нисколько, вот ни капли.

– Ты молодец, – это Дизариус сказал уже мне. – Все сделал правильно и именно так, как я и ожидал. А значит, ты готов.

«Готов к чему?» – хотел спросить я, но собеседник уже развернулся и, бросив короткое:

– Жди меня здесь, – вышел из помещения.

Начальник с замом тоже отошли, что-то негромко обсуждая. Что именно – не знаю, не прислушивался. Но, видимо, обо мне, потому как больно уж красноречивые взгляды кидал на меня Амнис.

Лекари также прибыли на место, и сейчас я видел, как кожа Вигира на глазах восстанавливается, как отваливается запекшаяся корка, открывая новый бледно-розовый покров. С такой мощной магической поддержкой жизни парня ничего не угрожало, а значит, можно было наконец выдохнуть.

Минут через пять снова появился Дизариус, один, но с каким-то свертком в руках. Как-то торжественно вышел на середину помещения, после чего принялся медленно сверток разворачивать, убирая скрывающую продолговатый предмет ткань.

И вроде бы такое простое действие, но в голове у меня внезапно словно застучали молоточки, а сердце тревожно и вместе с тем предвкушающе забилось. Я поднялся на ноги, сам не понимая, что со мной происходит и почему я так реагирую, но тут край ткани спал, и в руках инквизитора я увидел матово блеснувший тем же металлом, что и моя кираса, чуть заостренный на макушке шлем с дырчатым, полностью закрывающим лицо забралом.

Прикипев к нему взглядом, я сделал шаг вперед. Шлем завораживал, тянул к себе. Я буквально чувствовал, что он мой, хоть и в первый раз его видел. А еще я чувствовал, что только его мне и не хватает, чтобы стать тем, кто я есть.