Обманутый и оскорбленный - Александр Ярославцев (2021)

И царь был вынужден с ним согласиться, вспомнив двухгодичное соревнование снайперов на императорский приз. Лучшие стрелки с большим трудом поражали цели, выставленные за триста шагов.

– Но ведь наши ружья бьют только на сто шагов против их трехсот, а это большое преимущество, особенно против нашей артиллерии. Ты же сам мне писал, что орудийную прислугу подчистую выбивают.

– Что верно, то верно. Но против всякого яда есть противоядие, – многозначительно произнес собеседник.

– Говори, Мишель, не томи!

– Денег оно стоит хороших, государь, – как бы оправдываясь перед царем, лукаво произнес Михаил Павлович.

– Да будут тебе деньги, дело говори! – выкрикнул Николай страстно желавший иметь у себя противоядие от ненавистных ему штуцеров.

– Есть в Германии один оружейник, Иоганн Дрейзе. Изобрел он винтовку нового образца, против которой штуцер – как дитя малое. Вот только, как это часто бывает с гениями, в Германии ему никто не верит, и денег господину оружейнику никто не дает. Другой бы побежал по соседям деньги просить, а этот немец гордый оказался. Только фатерлянду, говорит, свой патент продам и более никому другому.

Мне об этом оружейном гении мой старый берлинский знакомый отписал, Дмитрий Плетнев. Я все внимательно изучил и твердо убежден: очень еще покажет себя эта германская винтовочка, ой покажет! И, пока не поздно, думаю, следует заказать у этого изобретателя для наших нужд тысячу-другую. Немец хоть патент не продает, но от таких больших денег он точно не откажется. К тому же мировую известность получит от нашего заказа. Если деньги ему сейчас переслать, то, учитывая немецкую педантичность и мастерство, к будущему лету половину точно получим.

– Опомнись, Мишель! Да что твоя тысяча сделает против двадцати тысяч английских штуцеров! – воскликнул Николай. – Пойми, мне денег не жалко, мне результат нужен.

– Будет тебе результат, да еще какой. А если я тебя подведу, то, Богом клянусь, верну тебе потраченные тобой деньги все до копейки, государь. Только деньги нужны сейчас. Время не ждет.

В облике Ардатова было столько страсти и убежденности, что Николай не смог ему отказать и, разведя руками, смиренно сказал:

– Ну, раз время не ждет и очень надо…

– Надо, ох как надо, государь! У меня тут уже все нужные бумаги припасены. Подпиши. И завтра же в Берлин, с фельдъегерем.

Царь с изумлением смотрел на то, как проворно вытаскивал Ардатов из кожаного портфеля белые листы бумаги договора, и, не глядя на довольно круглую сумму, без колебания поставил на них свою подпись.

– Ну и проворен ты, брат, однако! – с удивлением произнес император, оценивая деятельность графа.

– Сторицей окупятся нам эти винтовки, государь, ты уж не сомневайся! – заверил его собеседник и хитро посмотрел на Николая. – Ну, раз пошла такая масть, то не грех и еще об одном разорительном для казны деле поговорить.

– Ну, излагай, – милостиво произнес царь. – Вижу, что не для себя просишь, а для дела. Что еще задумал, хитрец?

– Знаешь, какая жаба давила меня в Севастополе, когда наблюдал, как неприятельские корабли спокойно подкрепление из Константинополя подвозят? Просто жуть! Все свое жалование за десять лет вперед был готов отдать за один только пароходик, вооруженный парой пушек. Мы бы там таких дел натворили… – мечтательно сказал Ардатов.

– Да, – согласился с ним царь, – вот только где их взять? Ведь все, что были в Севастополе, ты в брандеры превратил, а новых пароходов ждать нам скоро не придется.

– А вот тут, батюшка царь, ты ошибаешься. Есть в нашем государстве пароходы, надо только знать, где их взять, – лукаво произнес Ардатов.

– Ну, и где же они? В Петербурге всего только два.