– Я же еще и «мудак»…, – бухтел Дрейк, подписывая бумаги о выплате Бойду причитающихся за проведенное в Лесу время средств. – Я мог отправить ее с Уровней домой, и тогда бы ты отправился вслед за ней, чтобы жить в незнакомом мире с женщиной, у которой даже не осталось о тебе воспоминаний. Змея, надо же… Нашел змею.

* * *

(Secret Garden – Song For A New Beginning)

– Тебя отпустили, скажи? Тебя отпустили?

– Да…

– Не верю, не слышу… Скажи еще раз?

– Да!

– Как здорово, Уоррен!

– Ты умерла там, у меня на руках… – он прижимал ее к себе так крепко, как мог, и вновь тер пальцами свои повлажневшие веки. Понял, что до смерти боялся того, что уже никогда не почувствует ее тело теплым. – Они успели, из Комиссии… Они тебя спасли.

– Тс-с-с-с, все уже позади.

– А я… Я так боялся…

Она гладила его небритый подбородок, щеки, целовала потрескавшиеся губы.

– Теперь же все хорошо? Они уже сказали – тебе можно идти?

Он кивнул так, будто не верил в это сам.

А она смеялась, и Бойд вдруг понял, что никогда раньше не слышал ее смех – такой чистый, такой счастливый.

– Я же говорила: мы уйдем вместе! Видишь?! Все получилось! Всего-то – ножик воткнуть в экран…

– Сумасшедшая…

«И не в экране», – мог бы добавить он, но не стал этого пояснять. В любви – как в сказке. В том, что она вернула его к жизни, что сделала его снова живым, что разбудила в нем теплое, и он, сам того не зная, совершил то, что должен был.

Вслух спросил другое:

– Ты как себя чувствуешь?

Солнечный день, за окном ранняя зима.

– Нормально. Но у меня даже нет одежды, – прикусила губу. – И денег.

В этот момент дверь палаты распахнулась – на пороге возник невысокий человек с неприметным, но волевым лицом, чуть изогнутым носом, острым подбородком. Как всегда в пресловутой форме с белыми полосками.

– Бойд? – мужчина на пороге помахал кредитными картами. – Тут твоя и твоей подруги. Белинде Гейл платили по ставке наемника, а тебе помесячно переводили, как действующему члену отряда специального назначения. В общем, круглая сумма у тебя поднакопилась.

Карты перешли из одних рук в другие.

– Кто это? – зашептала Лин, когда представитель Комиссии ушел.

– Дрейк.

– Тот самый Дрейк?!

– Угу.

Она поразилась тому, какой он… обычный. Обычный и не совсем.

– Такой… простой. На первый взгляд.

Уоррен хмыкнул.

– Только на первый.

И подумал о том, что Начальник в его жизни, оказывается, сыграл большую роль. И что это еще предстоит обдумать и заново осознать. Возможно, осознать не единожды.

Лин зашуршала простыней.

– Эй, мистер, забирай меня уже отсюда.

Бойд улыбнулся – все еще напряженно, с привычным разуму беспокойством.

Сколько еще всего предстоит выяснить – куда ехать? Как заказать такси? Где найти сослуживцев, чтобы оставить свои координаты? Да и какие координаты…

– Мы выписываемся или нет?

– Выписываемся.

И он не удержался – обнял ее так крепко, что едва не придушил. Держал долго, не мог отпустить. А после тихо спросил:

– Думаешь, приживемся мы в этом мире?

– Вдвоем? – ответили ему тоже шепотом. – Вдвоем мы приживемся где угодно, даже у черта на рогах.

И он понял, что улыбается на этот раз расслабленно.

* * *

Вечер.

В жизни всегда есть только один момент – настоящий. И ты либо переживаешь его – каждую эмоцию, каждый полутон, каждый оттенок, не пытаясь сознанием сбежать в момент иной, либо не живешь. Спишь наяву. Есть твое тело, есть движения, речь и мыслительные шаблоны, но тебя самого нет…

Лин текущий момент переживала.

Впитывала в себя полумрак дорогого номера отеля, слушала псевдотишину – чей-то разговор в конце коридора, шаги, смех. Слушала, как беспокойно дышит во сне Бойд – он выключился сразу, едва его голова коснулась подушки.