— С рабом всё в порядке?

— Что ему сделается, — отмахиваюсь. — Что-нибудь узнали?

— Пока сложно говорить об окончательных выводах, госпожа. Но картина вырисовывается неоднозначная. Несколько лет назад в музее пытались завести в качестве ночной охраны лео-пум, тогда как раз на них была мода. Потом отказались, сочли, что риск для посетителей не оправдан. А может, содержание дорого обходилось. И, возвращаясь к вашему вопросу, сбежавшая — как раз из тех, что раньше жили на территории музея.

— То есть она сама могла туда пойти? — всхлипываю доверчиво. Вы-то в это верите, или мне мозги пудрите? Или я излишне подозрительна?

Антер

Прислушиваюсь, ну да, сама. Пульт отключила, клетку открыла.

— Могла, — соглашается полисменша. — Её пульт заблокировался, и без команд она могла пойти куда угодно, в место прежнего обитания — наиболее вероятно. Повезло, что арены недалеко и время позднее, на дороге никого не было.

— Как это заблокировался? — удивляется Тали.

— Такое редко, но случается. Там вообще произошёл сбой всей сетевой системы, это хорошо, что короткий, зрители ничего не заметили, а организаторы успели справиться с последствиями. Зависло ещё несколько пультов. Вполне возможно, что вы здесь действительно не при чём: может быть, на время боя готовилась диверсия, покушение на кого-то из тех, кто был в это время на соревновании, либо полностью срыв мероприятия.

— А камеры? Ничего не засекли?

— Проникновение в систему извне, госпожа. Пытаются найти, откуда.

Это значит, что тот, кто всё организовал, был внутри? Или здесь их принцип несмешения не действует?

— Но как она мимо охраны прошла?

— Устраняли последствия, госпожа, был сильный переполох. Представляете, что произошло бы, если бы лео-пумы ринулись на зрителей? Выговоры, конечно, сделаны, но… всякое случается, к сожалению.

— Там кто-то ещё был в кустах! — сообщает Тали, удивляюсь. Не помню такого.

— Никого не нашли, госпожа, никаких следов, возможно, вам показалось? — разводит руками полицайша.

— Ну может, — соглашается Тали. — Я перенервничала…

— Прекрасно понимаю вас, госпожа, приношу глубочайшие извинения и очень сочувствую. Нам сама леди Келла звонила, недовольна была.

То есть её на острове уже нет, или это тот вариант, что она не станет удостаивать своим присутствием всех подряд?

Тали снова всхлипывает:

— Она обещала, что больше никто…

— Мы думаем, это всё-таки случайность, госпожа, — доброжелательно увещевает полисменша. — Но всех ваших знакомых опросили, даже тех, кого не было в музее, так что, думаю, уж за них вы точно можете быть спокойны. Хотя, признаться, у нас была версия, что это шутка кого-то из аристократической молодёжи. Простите, госпожа, но бывают у них не совсем… ммм… адекватные шутки.

Я бы сказал, «совсем не». Извожусь, хочу снова её обнять. И не только. Даже при мимолётном воспоминании о сегодняшней ночи тело откликается моментально, запахиваю поплотнее халат, но Тали, кажется, замечает перемены в моём настроении. И взгляд мне столько всего обещает… не могу дождаться, когда закончит разговор.

— … у каждого из них есть подтверждённое алиби на время происшествия, — продолжает полицейская. Тали дослушивает, задаёт ещё несколько вопросов, наконец, прощается. Забираю коммуникатор, отбрасываю подальше, а вот пеньюар твой я очень люблю.

— Думаешь, случайность? — спрашивает. Не хочу я сейчас говорить!

— Странная случайность, — отвечаю.

— И систему завесили… знать бы, можно ли сделать это извне… Может, нужно было спросить? Не хотелось проявлять интерес.

Какая-то у меня мысль мелькала… вспоминаю:

— Слушай, а если у них сети построены на принципе несмешения слоёв, а соединяются через какие-нибудь порталы?

— Вода? — подхватывает Тали. Надеюсь, ты не станешь разбирать мой второй сетевик! Похоже, о том же вспоминает: — Но мы же видели его начинку. Только разъём…