Гленард кивком поприветствовал застывших в некотором отдалении от Императора стражников и склонившихся в поклоне слуг.

— Красиво, — он остановился рядом со Славием, плечом к плечу, вглядываясь в даль.

— Красиво, — согласился Император. — Как ты?

— Устал немного. Много всего.

— Но ты неплохо справляешься, — Славий улыбнулся. — За этот год ты многое сделал.

— Слишком многое… Уже год ведь прошел, да. А я и забыл совсем.

— И как твои ощущения после года на посту Великого Инквизитора и командира Тайной Стражи?

— Устал я, Славий, — Гленард вздохнул. — Сотни дел, тысячи указаний. Так мало этого, еще и убить кто-то постоянно пытается, то меня, то тебя. Устал я.

— Сочувствую, но на почетную отставку можешь даже не рассчитывать. Так что держись и собирайся с силами. Я же справляюсь, хотя тоже устаю невероятно…

— Так я не жалуюсь. Просто констатирую. И я действительно стал намного лучше понимать и сколько всего мы с Донреном на тебя взвалили, и как ты сам устаешь.

— Устаю, — согласился Император. — Но справляюсь. И ты справляешься, причем просто великолепно. За этот год столько угроз Империи устранено, столько преступлений раскрыто, столько врагов Империи, как ты их называешь, поймано и наказано. Тайная Стража становится лучше. А вместе с ней становится лучше и Империя.

— Стараемся помаленьку, — Гленард улыбнулся.

— Так что, Империя будет жить долго и счастливо? — Славий повернул голову к другу и улыбнулся в ответ.

— Нашими с тобой стараниями, — Гленард развел руками. — Если удастся всё воплотить в жизнь, то будет тебе и долго, и счастливо. Ну, или хотя бы что-то одно из этого.

— Альвы, бьергмесы и даже зорги начинают переезжать в людские кварталы. Роллен сообщает о снижении количества жалоб на притеснения и об общем улучшении взаимоотношений между людьми и нелюдскими расами.

— Несомненно, со временем накопятся взаимные претензии, и возможны столкновения и даже погромы. Но мы будем за этим следить.

— Несомненно, — согласился Славий. — Никого так люди не ненавидят, как своих ближайших соседей. Потребуется пара поколений, прежде чем люди научатся жить вместе с теми, кто отличается от них ростом или формой ушей.

— И прежде чем нелюди научатся относиться к людям без злобы, настороженности и пафосного презрения.

— И это тоже. Как думаешь, многие из мятежных альвов захотят вернуться в Империю?

— Сначала немногие, — Гленард пожал плечами. — Но если продолжать работу с ними, то таких будет всё больше и больше. Стоит назначить там, если не посланника, то хотя бы агента для представления наших интересов. Возможно, даже открыть торговое представительство. Это будет непросто, но я могу этим заняться вмести с Миэльори и Лазаинаром. Ну, и с Ролленом и Адельхартом, конечно.

— Да, это было бы хорошо. А как обстоят дела с цехами?

— Процесс пошел. С каждым месяцем мастеров и подмастерьев, желающих выйти из цеха и открыть свою мастерскую, становится всё больше. Многие из них обращаются в Тирилльскую казну за поддержкой. Не везде, конечно, всё идет гладко, но после нашего разгона заговора цеховых мастеров открыто выступать против реформы или сговариваться между собой цеховые старосты теперь боятся.

— Это хорошо, — кивнул Император.

— За подозрительными мы следим. С каждым днем у нас всё больше агентов. Масштабного набора в Стражу пока еще не было, но гражданских агентов, наших глаз и ушей, становится всё больше. И это уже принесло свои плоды. Тот же заговор цеховых старост мы раскрыли благодаря анализу информации, поступившей от гражданских агентов.

— Это здорово. Дальше будет лучше?

— Надеюсь. Мы работаем над улучшением системы. Не всё получается, не всё удается сделать хорошо сразу, но со временем будет становиться лучше. Это одно из важнейших среди тысячи моих дел.

— Всё получится, — Славий улыбнулся и похлопал Гленарда по плечу. — Если у кого и получится, то именно у тебя.