– Ну-ну. – Фон Вердт развернулся, морща лоб. – Ладно, тогда я войду. – Но чуть задержался и тепло улыбнулся Мадлен. – Надеюсь, ты приготовила на Майские праздники свое лучшее платье? Я хотел бы, чтобы ты в этот вечер выглядела особенно прекрасной, чтобы я мог похвастаться тобой.

– О да, конечно, – смущенно кивнула Мадлен. – Я уже радуюсь этому. Все будет очень мило.

– И пьяно-весело, – сухо добавил Лукас. – Ты только приведи ее домой до полуночи, и держитесь подальше от пивного фонтана.

– Я вообще не пью пива!

Возмущение Мадлен рассмешило Лукаса.

– Пока нет. Но кто знает, что произойдет, если начнешь задирать нос.

– Я никогда не зазнаюсь, – продолжала возражать Мадлен.

Лукас озорно подмигнул ей.

– Поосторожнее с утверждениями, а то еще кто-то воспримет это как вызов.

– Прекрати городить чушь! – Мадлен шлепнула его по руке, когда он вновь попытался схватить ее за волосы.

– Как пожелаешь. – Лукас отступил, излучая веселье, в то время как лицо Петера потемнело от злости.

– Мне пора.

Фон Вердт кивнул.

– Ты же наверняка еще поищешь приключений на свою голову.

– А как же, обязательно. До скорого, Мадлен, и хорошо повеселиться на празднике. – Он подмигнул ей. – Даже если тебе и не придется волноваться из-за того, что тебя не выкупят, ведь твой фон Вердт уже сделал это впрок. Правда же, Петер?

– Естественно. Я только что занимался этим.

Кученхайм лишь ухмыльнулся в сторону фон Вердта.

– Надеюсь, ты хорошенько раскошелился.

Фон Вердт расправил плечи и вытянулся во весь свой немаленький рост, что, по его мнению, должно было внушить страх.

– Я заплатил достойную цену.

– Братство будет тебе благодарно.

– Разве в братстве не тебя назначили охранником невыкупленных девушек? – Фон Вердт насмешливо вздернул бровь. – В этом году у тебя будет почетное право заботиться о сиделицах на скамейках и подпирающих стены девицах.

– Я поблагодарил за доверие и отказался. – Лукас еще раз кивнул на прощание Мадлен и собрался уже идти, но остановился как вкопанный, увидев приближающихся к нему обоих городских стражей порядка в сопровождении его дяди, бургомистра Генриха Аверданка, и нескольких любопытных соседей и зевак.

– Мадлен? Мадлен! – Анна-Мария Тынен, мать Мадлен, появилась на пороге дома. – Где же ты пропала так надолго? Нам нужна зелень и… – Она замолчала, ошеломленная, увидев Лукаса. – А ты что тут делаешь? – И, не дожидаясь ответа, обратилась уже к фон Вердту: – И милый Петер тоже здесь! Что за сюрприз! Здравствуй. У тебя все хорошо? Конечно же да, ведь ты выглядишь, как всегда, молодцом. Ты к моему дорогому Тынену? Он сидит в своей конторе и корпит над корреспонденцией. Твой визит наверняка его порадует.

– Я на самом деле шел к нему, госпожа Тынен. У меня все отлично, спасибо, что спросили. Как и должно быть в присутствии этой чудной юной дамы и ее красавицы-матери.

Услышав столько лести, Лукас закатил глаза, но его внимание отвлекли приближающиеся городские стражи, да и его дядя, живо жестикулируя, говорил ему что-то.

– Ах, ты такой милашка! – Мать Мадлен польщенно засмеялась, оглаживая при этом свой округлившийся живот. – Вот только не надо так преувеличивать. Именно сейчас я совсем не красавица. Ребенка носить тяжелее день ото дня. Матушка Амалия, акушерка, говорит, что это верный знак, указывающий на рождение сына.

– Я полностью уверен, что Господь пошлет вам мальчика. – Петер фон Вердт сердечно улыбнулся ей и тут же обратил свое внимание на приближающихся мужчин.

– Вот он! – закричала пожилая женщина, идущая за стражами. – Вон там, у Тыненов во дворе! – Она показывала пальцем на Лукаса. – Хватайте злодея, пока не убежал!

Лукас нахмурился. Он явно не ожидал, что из-за какой-то глупой шутки поднимут такую шумиху.

Одолеваемый плохими предчувствиями, он подошел к мужчинам.

– Что-то не так, дядя Аверданк? Есть проблемы?