Но размышления Дениса прервались также внезапно, как сон, когда прозвучал звон будильника. Он встретил перед собой то воспоминание или ту нить, которая еще связывала его с домом и напомнила ему о его цели. Денис хотел притянуть в свои объятья давнего друга, но его порыв вдруг осекся об его тяжелый взгляд. Чем вызвана подобная реакция Максима, он не мог понять, и от этого непонимания в нем возрастала буря. Он тешился мыслью, что ему все показалось и сейчас Максим улыбнётся своей широкой улыбкой и поприветствует его радостью. Денис даже замедлил шаг, чтобы дать ему время, но взгляд Максима оставался все таким же суровым. Наконец собравшись и сбросив с себя цепь каталепсии, Денис, подойдя к нему лишь кивнул — сухо, скудно, без эмоций. В ответ получил тоже самое.

— Максимилиан!

— Деннар!

Максим понял все сразу, как только увидел их вместе, но все еще боролся с самим собой. Он просто не хотел этого признавать. Не может человек уровня Дениса быть связан с Сендами — аристократами столь высокого уровня. Даже со скидкой на то, что он герой войны. Сколько раз он представлял себе эту встречу: давние друзья, расставшиеся на такой немелодичной ноте, должны были забыть старые, мелкие обиды и снова воссоединиться. Но…он не смог скрыть свои эмоций, о которых, впрочем, не жалел. Она была его, и он не допускал иного исхода. Теперь же она уплыла, как корабль, паруса которого наполнил ветер по имени Денис. А ведь он все распланировал: не сегодня, так завтра, через несколько лет он должен был добиться таких высот, чтобы суметь попросить ее руки и сердца. Теперь же эти планы обернулись прахом. Как же ему сейчас хотелось разорваться криком, и растерзать всех вокруг. Раз не ему — тогда никому. Но от этой ошибки, фатальной ошибки, он удержал себя, приложив всю волю, что у него имелась.

— Давно не виделись, — голос Дениса вывел его в реальность.

— Давно, — Максим боялся зарычать, от того звучание слов были быстрыми и обрывочными.

— Я рад тебя видеть.

— Почему ты с ними? — все же подавшись эмоциям, вместо взаимности, перейдя на язык, который понимают только они вдвоем, спросил Максим.

— Я был вынужден, — вместо причины Денис перешел на оправдание.

— Почему. Ты. С. Ними, — чеканя каждое слово по отдельности, повторил свой вопрос Максим.

Незнакомый язык и напряженная интонация привлекли внимание людей вокруг, что, несомненно, со стороны Максима было ошибкой. Но разве есть место здравому уму там, где замешана любовь?

— Почему ты злишься на меня? За что?

— А то ты не понимаешь, — немного взял себя в руки Максим.

— Представь себе, не понимаю.

— Вы помолвлены?

— Как ты это понял?

— Так значит это так…

— Погоди, постой, — поднял руки перед собой Денис, — ты знаком с ней? Ты… ты…влюблен в нее? — Денис боялся услышать ответ.

А Максим боялся дать ответ. Да и не знал он что его. В какой момент люди вообще понимают, что они влюблены? В какой момент человек понимает, что любит другого человека? Покопавшись в себе, Максим понял, что чувство по–настоящему вспыхнуло в нем в тот миг, когда он увидел их вместе. Значит ли это, что это не любовь, а всего лишь ревность и зависть? Но не успел Максим дать ответ ни себе, ни Денису, как гулкий звук фанфар прервал их диалог.

Император шёл величаво, как и подобает его статусу. Взгляд был словно прикован к одной точке впереди — к трону, и вместе с тем внушал покорность всякому, кто пытался заглянуть в эти бесстрастные, могучие глаза. Среди людей пошла волна: мужчины склоняли головы, а женщины делали реверанс. Кто вообще в этом мире способен что–либо противопоставить этому человеку, если он властен даже над самой судьбой? Его уста решают, кому жить, а кому умереть. Его уста решают, кому возвышаться, а кому прозябать. Его уста решают, кому летать, а кому ползать.