Проснулась она от крика птиц. Протирая глаза и ежась от прохлады, Лидия села и огляделась по сторонам. Небо на востоке окрасилось перламутром, море было гладким как шелк. Вокруг, лежа на гальке, спали люди. Выглядело это довольно странно, как будто они попа́дали замертво. Хоакин храпел, обняв гитару. У стола стоял серый осел и жевал шляпу-туфлю Галы. Прямо как на картинах Дали, подумала Лидия, но тут же сообразила, что осел поедает бесценное произведение искусства. Вскочив на ноги, она подбежала к животному.

– Эй ты, – строго прикрикнула она. – Нельзя это есть!

Осел продолжал жевать, не обращая ни малейшего внимания на Лидию. Тогда та схватила шляпу и потянула к себе. Осел фыркнул и помотал головой, не выпуская бесценное произведение из зубов.

– Отпусти шляпу, глупая ты скотина! – крикнула Лидия.

И тут шляпа треснула пополам: «каблук» остался у нее в руках, а остальное невозмутимо продолжал жевать осел. Вдруг рядом возникла Гала. Увидев испорченную шляпу, она пришла в ярость.

– Ты порвала мою шляпу! – завопила она, вперив злобный взгляд в Лидию. – Это драгоценное произведение искусства!

– Это не я… – еле выдавила из себя Лидия. – Осел ее жевал, а я попыталась отнять…

– Кто тебя просил, бестолочь! – рявкнула Гала. – Лучше бы ты не совалась!

– Я хотела помочь, – чуть не расплакалась Лидия. – Я же хотела спасти шляпу…

– А сама все испортила, безмозглая соплячка! – не унималась Гала.

Тут у Лидии лопнуло терпение: кто позволил Гале обзывать ее бестолочью и безмозглой?!

– Сама ты безмозглая, и вообще, так тебе и надо, бессердечная гадюка! – крикнула она и бросилась прочь вдоль берега.

Глаза щипало от слез: она с самого начала чувствовала, что Гала ее невзлюбила. Злобная ведьма! И почему только Дали живет с такой ужасной женщиной? Лидия бежала мимо рыбацких лачуг, не видя, что навстречу ей идет Дали. Они столкнулись, и Лидия непременно упала бы на песок, не схвати Дали ее за руку.

– Что случилось, Лидия? Что такое?

– Она… такая злая, – всхлипнула та. – Это осел стал жевать, а я только хотела…

– Успокойся, Лидия, – прервал ее Дали. – Что жевал осел?

Она принялась рассказывать все с самого начала. Голос ее дрожал, однако Дали еле сдерживал смех.

– Совсем не смешно! – обиделась Лидия.

– Ну, ну, – он погладил девочку по руке. – С Галой порой непросто, у нее крутой нрав. Ты ни в чем не виновата, я поговорю с ней. Но такая история… – Дали снова прыснул от смеха. – Такая история могла приключиться только в Кадакесе! Я люблю ослов, и живых, и дохлых!

– Может быть, этот осел – тоже сюрреалист, – предположила Лидия, шмыгая носом.

– Несомненно! – воскликнул Дали. – Именно это я и называю «съедобной красотой».

Тут и Лидия рассмеялась.

– Или «отвыканием от поедания шляп», – добавила она.

Дали расхохотался так, что долго не мог успокоиться.

– Ты мне очень по душе, Лидия! – произнес он наконец. – Ты так играешь словами! Тебе бы стать писателем.

– Нет, я буду художником, – возразила Лидия.

– Это само собой, я должен был догадаться, – ответил Дали. – А раз так, то нам надо поработать вместе!

– Я не люблю заниматься живописью, – ответила Лидия. – Графика – это мое.

– Да, правильно начинать с графики, – согласился художник. – Теперь пойдем, поговорим с Галой?

Лидия покачала головой: ей совсем не хотелось встречаться с этой ужасной женщиной. Если ее куда-то и тянуло, то домой к старшей Лидии.

– Понимаю, – кивнул Дали. – Но послезавтра мы с Галой едем в Фигерас, и тогда мы с тобой отправимся на берег и будем созидать бессмертные сюрреалистические произведения!

Это приглашение было Лидии по вкусу. На прощанье Дали поклонился и поцеловал ей руку.

Воспоминания Лидии