— Неужели это в книге написано? — Я с опаской посмотрела на нее, как будто та могла вспыхнуть у меня на глазах. — Но, Уильям, — продолжала я, — будь так на самом деле, весь мир бы… — Я замолчала, не находя слова, которое вобрало бы в себя столько всего.

— Да! — сказал он.

Пятница, 18 сентября

Поссорилась с Уильямом. Началось с того, что я рассказала ему про Мими. Что она раскладывает карты и учит меня гадать.

— Откуда этим кусочкам картона знать, как сложится твоя жизнь? — спросил он.

— Я просто знаю, что карты говорят правду. Сама в этом убедилась.

— Тогда ты не можешь верить в свободу, — сказал он.

— Ну так покажи мне эту свою свободу! — закричала я, и у него не нашлось ответа. Ибо такой вещи, как свобода, не существует.

20 сентября, половина девятого пополудни

Уильям принес извинения, и я приняла их. Он признался, что ему горько думать, что свободы не существует; что это лишь слово, напечатанное в книжках.

— Значит, в поступках человека нет никакого смысла? — спросил он.

Я рассказала ему о Катрин, о предсказании старухи, о том, как оно трагически сбылось, и о том, что старуха нагадала мне.

— И ты веришь, что твоя судьба — стать королевой Франции? — спросил Уильям.

— Это было бы так страшно, — сказала я. В кустах раскричалась стая ворон.

Уильям сделал корону из веточки красной бугенвиллеи, надел ее мне на голову, встал и, отступив назад, посмотрел на меня.

— Из тебя выйдет красивая королева, — сказал он.

Я отвернулась, ибо в его глазах чувствовала себя бесстыдно прекрасной.

Он, дурачась, поклонился мне.

— Но кто же станет твоим королем?

Корона свалилась у меня с головы, и я нагнулась, чтобы ее поднять, а потом повернулась лицом к Уильяму. У меня вдруг закружилась голова.

— Ты?

Тогда Уильям поцеловал меня, и я не оттолкнула его.

16 октября

После полудня мы с Уильямом ходили в горы в надежде увидеть зеленую полоску.[11] Ждали до наступления сумерек, но так и не увидели: слишком много целовались.

Воскресенье, 1 ноября, День Всех Святых

О… праздники, праздники, праздники, жду не дождусь, когда они закончатся.

Сегодня утром мы с мамой и Манет зажгли свечи на могиле Катрин и вернулись домой к праздничному столу: вареные зеленые бананы и дичь. Дичь без соли на вкус ужасна, но нам приходится обходиться без нее с тех пор, как англичане устроили блокаду порта.[12] Помолились мы и за папу, который принимает участие в конфликте в Сент-Люсии.

Не видела Уильяма пять дней.

15 декабря

Британцы захватили Сент-Люсию. Отец в безопасности, он едет домой.

1 января 1779 года

Сегодня я подарила Уильяму имбирные конфеты.

— Ты нашла путь к моему сердцу, — сказал он. Иногда он говорит как старомодный рыцарь.

Было жарко, поэтому мы долго не вылезали из воды. Искупавшись, растянулись на берегу, чтобы высохнуть. Он развязал мне волосы, потом поцеловал и крепко прижал к себе. Было тихо, птицы не пели, я слышала только биение своего сердца. Я высвободилась из его рук, ибо это меня пугает.

— Ты где была? — спросила мама, когда я вернулась домой. Тени успели вытянуться.

— На реке с Мими, — солгала я.

— У тебя щеки совсем почернели от солнца, — недовольно сказала мама. — Ты почему не надеваешь шляпу?

Уже поздно, ночь. В холмах все затихло. Не могу заснуть, поэтому встала, зажгла свечу и открыла дорогую книжечку, чтобы записать мысли, которые терзают мне сердце.

Я люблю Уильяма. Я люблю Уильяма. Я люблю Уильяма.

ПОМОЛВКА

Пятница, 29 января 1779 года

Пришло письмо из Парижа. Тетушка Дезире писала отцу: «Как бы то ни было, привози невесту, Розу или Манет, не имеет значения. Нам нужна одна из твоих дочерей». Тетя Дезире торопила отца: от долгого ожидания молодой кавалер может передумать.