– Крепостное ружье Гана-Крнка было принято на вооружение в 1869 году. Калибр – восемь линий. – Видя мое недоумение, укоризненно качает головой и поясняет: – Денис Анатольевич, пора бы уже привыкнуть к нашим единицам измерения. Линия – это одна десятая часть дюйма, 2,54 миллиметра. Соответственно восемь линий – 20,3 миллиметра. На дистанции в тысячу двести шагов пули пробивают трехлинейную броневую плиту. Вот, возьмите и почитайте «Вооружение русской армии за XIX столетие» генерал-майора Федорова. – Валерий Антонович подходит к столу, достает из ящика книжку, обернутую в газету, и протягивает мне. – Крепостные ружья доказали свою эффективность во всех последних войнах, от франко-прусской до русско-японской. Использовались даже китайцами в Восстании боксеров.

Беру книжку, открываю и читаю… Так, шестьсот шагов равны… четыремстам двадцати семи метрам, соответственно тысячу двести – это восемьсот пятьдесят четыре метра, а тысячу пятьсот… Ого, это уже за километр! На восемьсот метров пробить броню – оч-чень хорошо! И рассеивание при выстреле очень даже неплохое.

– Так это же получается настоящее ПТР!

– Пардон, что такое ПТР? Какое-то особое ружье? Что-то похожее было в… в вашем времени?

– Ну, не совсем в моем. Если помните, я вам рассказывал о Второй мировой войне. Тогда все страны использовали бронированные машины на гусеничном ходу. Название в целях конспирации им придумали британцы, первыми их применившие. Мол, самодвижущаяся цистерна – tank. Соответственно для борьбы с ними создавались крупнокалиберные ружья, названные противотанковыми. Кстати, танки скоро должны заявить о себе на нашей войне. – Во время учебы в Можайке я состоял во ВНОКе и даже сподобился написать статью-обзор по развитию танков. – По-моему, в сентябре шестнадцатого гола они должны появиться на Западном фронте. Хотя некий аналог принимал участие еще в англо-бурской войне. Те же британцы создали тогда «безрельсовый бронепоезд», состоявший из блиндированного паровика-тягача и двух бронированных вагонов да еще со 150-миллиметровыми пушками на прицепе…

– Ну, в основном пока что эти ружья применялись для борьбы с орудийной прислугой, но я предполагаю, что вы будете творчески подходить к их использованию.

– Наша фантазия в этом вопросе не будет иметь границ. Спасибо, Валерий Антонович!

– Да не за что. Лишь бы на пользу… И на десерт – через пару дней прибудут трое вольноопределяющихся. Двое – студенты-выпускники Горного института, и один химик. Вы просили «технарей» – пожалуйста! – Капитан ехидно улыбается. – Посмотрим, как со всем этим справитесь. Примите только совет: то, что хорошо в узком кругу, не подходит для большой компании. Это – про ваши взаимоотношения с подчиненными. Теперь их у вас будет больше ста. Подумайте, Денис Анатольевич!

– Об этом я уже думал, Валерий Антонович. И решил, что прежнее обращение останется у командиров групп.

– Хорошо, вам виднее… Кстати, как съездили в пятьдесят третий Сибирский?

– Сибиряки не отказываются, но нужно распоряжение сверху, да со своим батюшкой посоветоваться хотят.

– Сколько их? Пятеро? Будет им распоряжение. – Начальство на секунду задумывается, потом продолжает: – И к отцу Александру надобно обратиться, пусть поможет со своей стороны… И вот еще какой момент, Денис Анатольевич… Я сейчас дам вам одну бумагу, только прошу обращаться с ней очень осторожно и без крайней на то нужды не применять. Получена она от… моего старого приятеля, он сейчас адъютантом у комфронта. Не хотелось бы бросать на него тень.

Беру лист, читаю… И выпадаю в осадок: «Предъявитель сего является офицером для особых поручений командующего армиями Северо-Западного фронта. Всем военным и гражданским чинам предписывается оказывать всемерное содействие. Генерал от инфантерии Алексеев».