— Этого достаточно, — я опускаю ее в изножье своей кровати, и она вытягивается. — И перестань играть с соседским котом. Я знаю, что ты ему нравишься. Не успеешь оглянуться, как твоя кошачья задница залетит. Поняла?

Чито не должна беспокоиться из-за меня. Она снова мяукает, и я вздыхаю, подходя к своему зеркалу в полный рост.

Нервы скручивают мой живот в узел. Очевидно, я знаю, что это здорово для меня. Выбираться наружу. Знакомиться с новыми людьми. Расширять свой кругозор. И так далее. И так далее. И так далее. Погружение в общественную жизнь во многом похоже на погружение в круг знакомств: в нем нет блеска и в нем нет необходимости, когда у меня уже есть небольшой круг людей, которые обожают меня и которых я обожаю в ответ.

Но, увы, мы это делаем.

Я бросаю взгляд на свое отражение в зеркале.

Проведя так много времени на фотосессиях с запекшимся лицом, я сегодня минимизирую свой макияж, используя тональный крем, тушь для ресниц и немного розового блеска для губ. Я поправила волосы и надела черный топ с открытыми плечами, черную джинсовую юбку и черные туфли на шпильках, которые могут ранить.

Я могу с уверенностью сказать, что хорошо выгляжу.

Несмотря на прыщик, слегка заметный у меня на щеке. Несмотря на легкий целлюлит в верхней части бедер. Несмотря на то, что некоторые сочли бы, что мне нужно сбросить несколько килограммов, прежде чем я достигну идеального веса.

К сожалению, в социальных сетях женщины всех возрастов критикуют себя и сравнивают с нереалистичными стандартами. Любовь к себе — трудное путешествие, но оно того стоит, потому что конечный результат — комфортная жизнь в своей шкуре и переживание истинного счастья — абсолютно чудесен.

Мне потребовались годы, чтобы прийти к этому мощному осознанию: я, по сути, совершенна. Это общество таким не является.

Единственное, чего не хватает, чтобы я чувствовала себя совершенной в этот момент, — это улыбки на моем лице.

Которая отказывается показываться теперь, когда Лиама там не будет.

Как всегда, я фотографирую себя в зеркале в полный рост, не забывая продемонстрировать свои убийственные каблуки, и публикую это в своем аккаунте в Instagram с хэштегом «OOTD7». Через несколько секунд на меня обрушивается поток лайков и ободряющих комментариев.

Это помогает облегчить боль от того, что меня подставили.

Ответив на несколько комментариев, я надеваю свою маленькую сумочку через плечо и выхожу.

Пора пойти повеселиться.

Мне совсем не весело.

Внутри «Макгрегора» как в духовке, и даже воздух пропитан мириадами запахов: двухдолларовой текилой, дешевыми духами и ужасающим БО.

Музыка слишком громкая, и людей набито, как сардин в банку. В настоящее время мы с Кеннеди зажаты между двумя сестрами из женского общества, которые пьют спиртное, как воду, и дают каждому мужчине возможность получить сполна за свои деньги. Как им и следовало бы делать.

— Мы можем уйти? — кричу я Кеннеди на ухо, надеясь, что она услышит меня сквозь шум.

— Прошло всего двадцать минут, Мэй! — кричит она в ответ.

Двадцать минут я пыталась. Это должно что-то значить.

Я состроила свое лучшее умоляющее лицо. — Пожалуйста, Кен.

Кеннеди улыбается, как хороший спортсмен, вместо того чтобы раздражаться из-за моей интровертности. Есть такое слово? Если нет, то я создала его. — Как насчет того, чтобы задержаться еще на сорок минут, а потом перекусить мороженым в новом заведении, которое открылось в центре города?

— Договорились, — путь к моему сердцу действительно лежит через еду.

— Я действительно рада, что мы вышли сегодня вечером, — Кеннеди заключает меня в крепкие объятия. Может, она и маленькая, но она чертовски сильная. — Давай, пойдем выпьем!

Очевидно, она наслаждается сегодняшним вечером.

Я и мой пот под грудью на самом деле не разделяем её мнение.