Ящер открыл устрашающую зубастую пасть, и Альдар заметил, как внутри его рта разгорается ярко-голубое пламя.

Он словно со стороны увидел, как дракон изрыгает струю, которая полностью охватывает его, сжирает заживо тело, забирает себе разум.

Сморгнув ужасную сцену, он понял, что это еще не случилось, но вот-вот грядет.

— Подожди! Не убивай меня! — попытка встать не увенчалась успехом. Снег был слишком глубоким, и провалившийся под ним наст уже не пускал назад.

Альдар нащупал клинок под одеждой. Если сделать правильный выпад, можно попробовать вонзить его под левое крыло ящера — ближе всего к сердцу. Если анатомия чудовища хоть чуть-чуть напоминает анатомию прочих животных, то шкура здесь должна быть тоньше. Единственный его шанс остаться в живых — атаковать первым.

— И почему же? — склонило голову набок чудовище. — Ты спросил, я ответил. Теперь я могу забрать твою жизнь себе. Таковы правила.

— Но… ты так и не сказал, что означают символы, — выпалил Альдар, пытаясь потянуть время.

— На них выгравирован наш договор с этой землей. Как истинным хозяевам нам была дарована сила, в обмен на которую мы слышали все чаяния и желания планеты. И я до сих пор это слышу. Как слышу и мерзких людишек, ежесекундно зудящих в моей голове. Они все время чего-то хотят. Им все время что-то нужно.

Чудовище раздраженно вскинуло голову, и из его пасти в тот же миг взвился столп ледяного пламени.

— Ваше племя отвратительно, — подытожил дракон, вновь обращаясь к Альдару. — Теперь я могу тебя съесть?

— Если ты, в конечном итоге, все равно это сделаешь, то к чему тянуть время, — мужчина преувеличенно обреченно вздохнул, а сам в это время пытался выскользнуть из застрявших в снегу ботинок. Какова вероятность того, что ему удастся увернуться от струи пламени? И сколько это выиграет времени? Минуту? Несколько секунд?

— И ты не будешь меня умолять сохранить тебе жизнь? — удивился дракон. — Или ты из тех, кто сам ищет смерть?

— Я ищу лишь способ заполучить корону. И ты единственный, кто мог бы мне помочь, но поскольку ты этого делать не собираешься…

Клинок жег руку, требуя пустить его в ход. Быть может, ему удастся убить чудовище, подпустив его поближе, а затем, как освободитель этих мест, назваться их хозяином?

Но как же мало у него времени! Даже если все выйдет, то назад он уже не успеет.

Понимание ледяной волной окатило его — все было напрасно. Лиану уже ничто не переубедит, его просто не будет рядом…

— Ты не похож на того, кто гонится за властью. На своем веку я повидал немало людей.

— Ты говоришь так, будто тебя все еще трогают чужие судьбы, — язвительно отозвался Альдар. — Сколько времени ты здесь один? Десять веков? Пятьдесят?

— Я давно перестал вести счет, — безразлично взмахнул крыльями дракон.

— Смотрю, ты и сам жизни не особенно радуешься, — усмехнулся Альдар, наконец освободившись.

Он мог атаковать в любой момент, но не спешил с этим. Шансы на успех были слишком ничтожны, а провал сулил неминуемую гибель.

— Радоваться? — зарокотал дракон, и в первый момент Альдар испугался этого странного лающего громоподобного звука, но затем понял — дракон смеется. — Чему я должен, по-твоему, радоваться? Оберегая сон своих братьев, я не могу надолго покинуть эти края без того, чтобы не вызвать бедствия среди людей. А людские бедствия всегда оборачиваются для меня удушливой волной чаяний и желаний.

— Тогда зачем ты здесь? Если тебе все так опротивело? — не выдержал Альдар.

Нытиков, жалующихся на судьбу, он не любил никогда, а сидящий на камне дракон больше всего сейчас напоминал того, кому отчаянно скучно. Раз уж всемогущее существо опустилось до того, чтобы поговорить с ним, вместо того, чтобы сразу убить того, кто нарушил покой.

— Я не могу уйти, не передав заботу о камнях кому-нибудь другому… Но ты прав. Я слишком устал от бесконечного шума в моей голове.