Я снова в сопровождении своей соседки дошла до туалета, отстояла очередь, привела себя в порядок. Светало рано, солнце уже светило в полную мощь. Я попросила у проводницы кофе и смотрела в окно. За ним проносился бесконечный грузовой состав, от которого рябило в глазах. Наконец он вырвался вперёд, и я увидела тянувшийся к морю посёлок. Море блестело меж деревьев, холмов, виднелось за остроконечными крышами. Наш поезд замедлил ход, прогудел и остановился у длинного перрона. Я посмотрела на часы – моя остановка, конечная, только через час. Ожидание казалось невыносимым. Но за окном царила кутерьма, показавшаяся мне занимательной, я даже окно приоткрыла, выпуская остуженный кондиционерами воздух, впуская взамен зной и людской гомон.

Соседки покосились неодобрительно, но мне было безразлично. Я буквально припала к окну, стараясь уловить обрывки слов, но бесполезно. Куча туристов, заполонивших перрон, заслоняли тех, кто был мне интересен. Несколько чёрных машин, отсвечивающих на солнце лощеным блеском, девочки, наверняка эскортницы, если судить по откровенной одежде, развязности, лёгкому алкогольному или наркотическому опьянению, в котором они пребывали. И мужчины. Именно такие, от которых я бежала, пряталась в своей скорлупе, пахнущей старостью и лекарствами. Сильные, жестокие. Беспощадные, ломающие чужие судьбы так же небрежно, как маленькое дитя свою игрушку.

Мужчины что-то живо обсуждали, спрятавшись за тёмными стеклами очков, забыв о своих дамах, курящих в сторонке, горячо жестикулируя, даже крича. Один из них стоял и курил, словно не прислушиваясь к разговору. Именно он и привлёк моё внимание.

Тем временем поезд загудел, мужчина отбросил сигарету, махнул на прощание рукой и запрыгнул в вагон. Не в наш. Я закрыла окно. Посидела несколько минут. А затем решилась.

– Я пойду перекушу, пожалуй.

– Одна? – удивилась соседка, привыкшая, что я хожу за ней хвостом.

– Да, – коротко ответила я и вышла из купе.

В проходе мешали люди, стоящие у окон, пытающиеся разглядеть море, которое отсюда не могло быть видно. Я протиснулась мимо них, потом постояла в накуренном тамбуре. Зачем оно мне нужно? Тем более сейчас? Но любопытство – порок, который я так и не смогла в себе истребить. Я подумала – до конечной час. Наверняка мужчина не пойдёт в купе. Сидеть там, знакомиться с пассажирами? Нет, он пойдёт в ресторан. Туда направилась и я. Сначала решительным, резким шагом, потом поймала несколько заинтересованных взглядов и напомнила себе – я студентка. Скромная, закомплексованная, возможно, даже неудачница. Чуть ссутулила спину – не привыкнуть бы так ходить – и зашла в ресторан.

Интересующий меня мужчина стоял у бара и разговаривал по телефону. Почти все столы были заняты, я села за ближайший свободный, уставилась в меню, стараясь не поднимать взгляд. Поэтому сказать, что я была удивлена, когда мужчина подсел за мой столик, это не сказать ничего. Сел, не спросив разрешение, с громким стуком поставил на стол стакан с плещущимся в нем алкоголем. Я вскинула взгляд – он смотрел на меня поверх солнечных очков, спущенных на самый кончик носа. И чуть улыбался. Я прокляла своё любопытство, постаралась съежиться, сжаться, не привлекать к себе внимания. Поздно.

– Тебя как зовут, деточка? – вдруг спросил он.

– Вера, – ответила я тихо.

– Как-как?

– Вера, – ответила я громко, привлекая внимание людей с соседних столиков.

– Верная, значит, – ухмыльнулся мужчина. – Это хорошо, что верная. Слишком много грязи вокруг, деточка, слишком много.

Залпом выпил содержимое бокала, достал смартфон и вроде как потерял ко мне интерес. Я отодвинула от себя так и не пригодившееся меню, встала и пошла прочь. У выхода обернулась – он смотрел мне вслед с той же едва заметной улыбкой. Стильная стрижка, чуть заметная в тёмных волосах седина на висках, ладно сидящий на подтянутом теле дорогой костюм. И уверенность, сквозящая в каждом жесте. Хозяин, блин. Ненавижу. Всех их ненавижу.