Видела Веру фон Гирс, печально глядящую на своего мужа. Видела, как она вдруг, будто осознав что-то, отступила на шаг. Как наклонила голову и встретилась взглядом с мальчиком у ее юбки. Вера тогда горько улыбнулась ему и взяла за руку.

А потом они исчезли. Все исчезло.

Осталась только я среди заснеженного сада и… необыкновенно красивая белокурая женщина в белых просторных одеждах. Женщина, до безумия похожая на Кики. Только это была не Кики.

– Надя… – прошептала я, не веря самой себе.

Это и впрямь была повзрослевшая Надя. Моя Надя, одетая как все Ордэне, и с такими же, как у них, глазами: мудрыми, светлыми и печальными.

Мне очень захотелось броситься к ней, обнять – но я не посмела. Так ослепительны были ее одежды, и величественен весь образ. Все-таки это уже не моя Надя.

– Какой же красавицей ты стала… – прошептала я. – Значит, твои чудовища тебя больше не мучают?

Она с достоинством наклонила голову:

– Лишь благодаря вам, Марго. Вам, Якову и дядюшке. Я в неоплатном долгу перед вами.

– Ох, брось, какие долги?! Да я больше тебя рада, что у нас получилось!

– Я знаю, – степенно ответила Надя. – И все же, вам тоже нужна сейчас помощь. Вы ведь не хотите навечно остаться здесь?

Я с сомнением пожала плечами и огляделась. Тихо вокруг и необычайно красиво.

– Здесь не так уж плохо. Но… Яков сказал, что я могу вернуться в свое время?

– Можете. И, поверьте, сейчас для этого самый лучший момент. Возьмите меня за руку, Марго.

Надя протянула мне руку, тонкую, белую, почти прозрачную. Так хотелось коснуться ее немедленно! Останавливало лишь то, что весь этот прекрасный мир и Надя вместе с ним исчезнут, вероятно, в тот же миг.

– Не могу… – колебалась я. – Я не знаю, как переживу расставание со всеми вами.

– Вы ничего не вспомните, Марго, когда окажетесь дома. Все вам покажется ярким дивным сном, и только.

– Не уверена, что хочу, чтобы это оказалось сном… Позволь мне, если это возможно, вернуться к вам. Я хочу быть с вами. С тобой, как и обещала когда-то!

Надя покачала головой:

– Вряд ли мы еще увидимся, Марго. Или вас еще что-то держит в нашем времени? – И догадалась: – кто-то держит.

Я кивнула без сил. Спросила:

– Он любит меня? Ты же знаешь наверняка – любит или нет?

– Не знаю. Никто не знает, кроме него самого. Марго, если вы действительно этого хотите, то вы останетесь в 1914. Но вы можете пожалеть об этом, крепко пожалеть. А исправить я уже ничего не смогу. Это путешествие в один конец. Вы это понимаете?

– Вот как? Тогда, наверное, разумней будет и правда вернуться домой.

Надина рука все еще тянулась ко мне. Как же хотелось мне ее коснуться.

– Разумней, – согласилась Надя. – Но вы не вернетесь, да?

Я жалко ей улыбнулась… и отрицательно мотнула головой.

– Нет, Надюша, я не могу. Даже если окажется, что я не нужна ему… я хочу услышать это от него. Понимаешь?

Глупая, глупая Маргарита…

Я до последнего цеплялась за образ Нади, мудро и печально глядящей на меня издали – но белый туман все плотней заволакивал мое сознание. Пока я не перестала видеть все, кроме него.

А потом меня встряхнули за плечи. Раз. Другой. Я поморщилась и открыла глаза. И прямо перед собой увидела перепуганное лицо Гриши.

– Господи, слава богу… Прости, прости, прости! – без конца шептал он, беспорядочно целуя мои губы, щеки, прижимая к себе и баюкая мою голову на своем плече. – Клянусь, никогда больше тебя не отпущу! Как же я испугался, Марго…

– Ей-богу, Марго, я не хотел… прости. За все прости. – Это произнес Георг где-то совсем рядом.

Я не сразу его увидела: все еще бледный, уже бросив револьвер на ковер, он стоял среди комнаты и растерянно смотрел на нас. За его плечом сотрясалась в рыданиях Кики. Ее муж шатался по комнате и, наплевав на приличия, зубами откупоривал бутылку с чем-то горячительным.