— Мы его давно искали, — удовлетворённо заметила женщина, останавливаясь перед Джеком с отчётливым щелчком каблуков. Пронзительные серые глаза, которые казались огромными и чуть косящими за стёклами пенсне, уставились на пол, где лежал отрубленный кулак. — Полагаю, что это искали тоже.

Затем наглотавшихся дыма детей поспешно отправили в Цитадель, обработали мелкие ожоги и уложили в постель. Впрочем, заснуть оказалось почти невозможно.

— Когда же он очнётся? — спросил Джек, глядя на забинтованное лицо отца. Джон Баклз-двенадцатый так до сих пор и не открывал глаз.

— Думаю, рано пока говорить… — К старинной кровати подошёл врач, тот самый седой мужчина, которого Джек видел накануне в коридоре напротив палаты Кинкейда. Следом за ним в дверях появилась Мэри Баклз в сопровождении Сейди и миссис Хадсон. — Твой отец очень многое перенёс, Джек, — продолжал врач, делая заметки в больничной карте. — Преступник очень старался узнать, где спрятан артефакт. Есть следы пыток, применялись и химические препараты — необходимо время, чтобы вывести их из организма.

— Но… — Джек удивлённо поднял брови. — Он же разговаривал со мной прошлой ночью!

— Сомневаюсь, молодой человек, — снисходительно улыбнулся врач, вешая карту на место. — Боюсь, этого не могло быть.

— Джек, — вмешалась Гвен, озабоченно нахмурившись, — вчера твой отец не говорил ни слова! Я же сама там была.

Он раскрыл было рот… и снова закрыл, лишь бросил на девочку вопросительный взгляд.

Гвен серьёзно кивнула.

Как же так? Был же разговор… или не было? Джек машинально сунул руку в карман, нащупывая алый с золотом шар. Хотел достать, но встретил любопытный взгляд миссис Хадсон и передумал.

Сейди тронула его за плечо:

— Джек, папа обязательно поправится! Ты ему поможешь, я знаю.

— Я зайду через час. — Врач кивнул взрослым и вышел в коридор.

Миссис Хадсон прикрыла за ним дверь и поправила пенсне.

— Ну вот, теперь, когда все в сборе, пришло самое время рассказать, что мы собираемся с вами делать.

— Меня тоже посадят в тюрьму? — оживилась Сейди, выскакивая вперёд, но мать снова притянула её к себе.

На поджатых губах миссис Хадсон мелькнуло что-то вроде улыбки — если она вообще была способна улыбаться, в чём Джек сильно сомневался.

— Нет, дитя моё. За нарушения регламента министерство наказывает по-своему, и потом, ты слишком мала для тюрьмы, да и для регламента тоже. Вот твоя мать — другое дело.

Мэри Баклз гордо выпрямилась.

— Я готова принять все последствия своих действий, мэм.

— И примете, — кивнула миссис Хадсон, усаживая пенсне на кончик носа. — Вы и ваш муж нарушили присягу, и неоднократно. Однако на период его выздоровления министерство считает предпочтительным домашний арест в Приюте искателей. Окончательное решение будет принято позже.

— Значит, мы сможем остаться в том чудесном старинном доме? — просияла Сейди.

Мать сердито сжала её плечо:

— Да, солнышко, только помолчи.

— А как насчёт меня? — спросил Джек. — Что решило министерство?

— Ну это главный вопрос, не так ли, мистер Баклз? Как с юридической, так и с философской точки зрения. — Миссис Хадсон подняла тонкую, будто нарисованную, бровь. — Кое-кто предпочёл бы заточить тебя на двадцать пятом ярусе, в компании со змеями и зелёным виноградом. Нельзя забывать, что ты тринадцатилетний Тринадцатый с весьма сильными и необычно ранними искательскими способностями… — Она сурово прищурилась. — Не говоря уже о явных криминальных наклонностях.

Джек криво усмехнулся:

— Баклзов к змеям нельзя, они начинаются на другую букву!