Строго говоря, Лёвальд не является теоретиком в области объектных отношений, но он делает акцент на важности инстинктивных влечений и центральной синтезирующей роли Эго в контексте объектных отношений (1951, 1960, 1971). Он подчеркивает, что влечения и объекты не существуют отдельно друг от друга. Влечения организуют объектные отношения и, следовательно, реальность; вместе с тем объектные отношения и реальность организуют влечения. Лёвальд отвергает представление о влечениях как результате воздействия биологических стимулов на психический аппарат и вместо этого рассматривает влечения как создаваемые психическим аппаратом (1971, 1978). То есть, по его мнению, основная функция психического аппарата состоит в создании психических репрезентаций, наиболее примитивными из которых являются репрезентации удовольствия и неудовольствия. Таким образом, влечения, Эго и объекты создаются психикой в условиях взаимодействия матери и младенца, основанного на их первоначальном единстве. «Понимаемые как психические феномены, или репрезентанты, инстинкты проявляются в ранних организующих взаимодействиях матери и младенца. Они формируют самый примитивный уровень мыслительной деятельности и мотивации человека» (1978, р. 495). Следовательно, Эго как психическая структура возникает в результате взаимодействия детского организма с окружающими его людьми.

Лёвальд не сформулировал целостной теории, да и не имел такого намерения. Вместо этого, основываясь на новых данных и новом видении, он иначе истолковал и определил некоторые психоаналитические понятия. Отвергнув некоторые из базисных догматов Фрейда, например, что основа психологии – биология, он в то же время проложил путь для возвращения к другим концепциям Фрейда и к классической теории (Fogel, 1989). Лёвальд руководствовался целью «соотнести наше понимание значимости объектных отношений для формирования и развития психического аппарата с пониманием движущих сил терапевтического процесса» (1960, р. 221).

Хотя Лёвальд проводил аналогии между терапевтическим процессом и взаимодействием матери и ребенка, он не занимался наивными реконструкциями раннего детского возраста. Скорее его интересовали вопросы о том, как модели взаимодействия воспроизводятся при переносе, как дезорганизация и реорганизация ведут к интеграции на более высоких уровнях, характеризующих процесс развития, а также терапевтический процесс, и каким образом метафора «высшая и низшая организация» характеризует тот и другой процессы. То есть подобно тому, как высшая организация психической структуры матери поднимает психическое функционирование ребенка на все более высокие уровни организации и структурирования, так и «напряжение» между психическим функционированием аналитика и пациента в процессе анализа создает потенциал для психической реорганизации пациента.

Наконец, Лёвальд рассматривал индивида комплексно, предвосхитив во многих аспектах современный подход, основанный на теории систем. В своей ранней работе он отказался от исключительной фокусировки на эдиповом комплексе и подчеркивал, что доэдиповы влияния также нуждаются в изучении; в более поздних трудах (1979, 1985) он вернулся к признанию эдипова комплекса как главной темы аналитической работы.

Мы считаем идеи Лёвальда полезными прежде всего из-за сбалансированности его подхода. Его представления о комплексности, понимание важности всех стадий развития, акцент на операциональном синтезе влечений, объектов, реальности и синтезирующей функции Эго – все эти идеи мы постоянно используем в этой книге.

Маргарет Малер