Не хватало еще неаккуратно прирезать тупую псину. Вот уж этого Вэл не простит мне никогда, а потому сам, без напоминаний, пихнул его в руки Дэни.

Малышка Иминика уселась на коленях матери, но ножки ее дрыгают, бьют по песку. Балуется, сползая вниз, не обращая внимания на шикающую мать. Не смотрит на нас, забавляясь каким-то жучком, ползущим по песку.

Ей неинтересны наши игры.

Девочка.

Чувствую промелькнувшую нежность и тут же забываю о ребенке, потому что слышу ворчливый голос сильно подвыпившего Рама.

— И какой смысл? Командир все равно будет беречь принцессу.

Вот оно — истинное отношение всех вокруг к моей Второй. Даже некоторых из собственной стаи. Отдается неприязнью глубоко внутри, но я терпеливо молчу.

Вэл поворачивается к Раму и смеряет его уничтожающим взглядом. Умеет и так.

Сдувает с лица длинную прядь.

Принцессой ее не зовет даже Брита. Уже очень давно.

— Иди ты, Рам. Понял? — Стискивает зубы, глаза так и сверкают.

Никакой злобы — только уверенная сила.

— А, брось! — машет рукой Рам. Жест излишне пренебрежительный, раздражающий. — Мы все знаем, чем ты занимаешься, — фыркает, не обращая внимания на одернувшего его Кену, и продолжает: — Никакой чести. И умений никаких! Как крыса!

— Но кто-то же должен быть крысой, Рам. — Голос Вэл становится опасно вкрадчивым.

Отворачивается, не дожидаясь ответа. Смотрит на меня, а в глазах плещется знакомая тьма.

Вопросительно приподнимаю брови — немой вопрос, понятный лишь ей. Мне разобраться?

Чуть заметно качает головой. Влезать не стоит.

Впрочем, другого я и не ожидал.

Смотрю на нее. Стоит босиком, штаны закатаны до колен, тело облепляет черная туника. Легкий ветерок шевелит волосы.

Криво улыбаюсь. Сам я одет в черные штаны и рубаху. Верхние пуговицы расстегнуты, ветер забирается под ткань, щекочет кожу.

Уже не жарко, давно минул полдень, и близится, наползая из-за гор, вечер. Под босыми ногами песок, хранящий тепло солнечного дня.

Атакую первым, вполсилы примеряясь. Уходит от атаки с легкостью, скользит в сторону, наносит удар. Предугадываю движения — никакого опыта, просто слишком часто наблюдаю за ее долгими тренировками в управе. Вэл пытает Вемира, выпрашивает у него лучших бойцов, тренируется почти каждый день, но никогда не просит меня побыть соперником. Не просит, а я не предлагаю.

Ее личное табу.

Лязг металла. Поднимаю взгляд, встречая игривый блеск темно-голубых глаз. Танцует вокруг меня, кружит, больше скрываясь, чем нападая.

Удар следует за ударом. Играю с ней, даже не пытаясь задеть по-настоящему. Помню о том, какое сокровище таит в себе девушка, вставшая со мной в пару. Никогда не смогу забыть.

Легко, непринужденно оттесняю в сторону от костра. Успеваю заметить вытянувшееся лицо Рама и ухмылку Зеффа.

И все же теперь она хороша. До неприличия хороша. И не узнать в этой по-кошачьи грациозной девушке былую испуганную девчонку. Уже и не вспомнить почти, какой она была, когда я впервые увидел ее открытые миру голубые глаза.

Дразню ее, удерживая на расстоянии, не давая задеть себя.

Очарован ею, каждым легким, но расчетливым движением; тем, как липнут к взмокшему лбу каштановые волосы. Любуюсь открыто, жалея, что мы не одни.

А иначе не сдержался бы, позволив себе один уверенный бросок, выбивающий из ее руки оружие. А затем…

Словно читает мои мысли.

Ухмыляется недобро, заступает мне за спину. Оборачиваюсь — и едва успеваю вскинуть руку, отражая ее выпад. И снова лязг металла, почти что искрами осыпается. Удивленно вздергиваю бровь.

Секундная растерянность наверняка отражается в глазах, мешкаю, но тут же забываюсь под натиском соперницы. Вижу ее лицо так близко, что еще немного, и лбами столкнемся. Между нами ничего, кроме двух перекрещенных лезвий.